— Ни хрена у нас боги не сливаются, — вздохнула Настя. — Вон, каждый день передают, как из-за религии убивают. — Она отошла и повернула к себе черный ящик с серым стеклом.

— Или бомбы взрывают, — поддакнул бородатый Аркадий. — Давайте пить чай. А мы вам пока прессу дадим полистать.

Некоторое время Ловец с помощью Ромашки постигал новейшую историю планеты Земля.

— Укуси меня бешеный скорпион… Снорри, он говорит, что австрийского герцога застрелит какой-то идиот, и после этого начнется война на весь континент. Причем войну развяжет Пруссия…

— Но это немыслимо! — захохотал Два Мизинца. — Пруссия — самое мирное государство на свете. Это страна менестрелей, художников и строителей чудесных храмов. На Зеленой улыбке в Пруссии даже мальчишки не дерутся…

— А на других планетах дерутся? — спросила Настя.

— На Хибре Пруссии нет. А на Великой степи она еще не стала единой империей. Может быть, никогда и не станет. Это всего лишь провинция, союз германских племен, подчиненный Фивам. Сейчас… в смысле, в тот момент, когда мы покинули Великую степь, там правил диадарх Сулий, ставленник Леонида. Мальчишки там дерутся, если вам это интересно. Но дерутся не так, как здесь… Начиная с восьми лет мальчики обращаются к наставнику либо к командиру квартирующих в городе гоплитов и получают разрешение на дуэль. Дуэль может быть одиночной, парной или кварта на кварту. Но не больше.

Девушки смотрели на Ловца выпученными глазами. Толик с улыбкой потирал руки.

— Снорри, я, кажется, понял… — Рахмани оторвался от вороха цветных журналов. — Часы четвертой тверди заведены примерно на два столетия раньше, чем часы Зеленой улыбки…

— Всего два столетия? — расхохотался Снорри. — Ну уж нет. Тут разрыв тысячи лет. Смотри, все эти летающие лодки… а Камни пути? Когда такое смогут сотворить ваши ученые? Никогда!

— И все же, все же… — уперся Саади. — Я сделал простой подсчет, от года, когда на четвертой тверди родился Спаситель. Получилось, что на Зеленой улыбке австрийского герцога застрелят примерно через сто двадцать лет.

— Если он вообще у вас родится, — добавил Ромашка.

— Что сказал лекарь? — разволновался водомер.

— Он говорит, что в наших мирах герцог может не родиться.

— Интересно… Значит, на Хибре эта страшная война… о которой столько картинок… начнется только спустя пятьсот лет?

— Необязательно, — предположил Рахмани. — Зеленая улыбка — самая старшая, но многих войн на ней не было. Искандер там мало воевал…

— А кто такой ваш Двурогий Искандер? — спросила Лена.

— Так они зовут Александра Македонского.

— Ой, — покраснела сестра Настя. — Мне так трудно пока все это переварить… Выходит, что через сто двадцать лет у них начнется Первая мировая, а еще через двадцать пять лет — Вторая?

— Мировая? — удивился Снорри. — Что вы имеете в виду? Как могут воевать все страны одновременно?

— Все может произойти, — остановил его Рахмани. — Но мне почему-то кажется, что на Хибре все будет совсем иначе…

В телевизоре внезапно кто-то заговорил, быстро и сердито. Два Мизинца в испуге подпрыгнул на месте.

— Мне изменили лицо, высветлили волосы и глаза, я стал похож на норвега, чтобы не впитывать лишнюю ненависть там, где придется проводить годы в поисках Камня… — закончил Рахмани.