Ее хорошенькое лицо хмурилось, и Джон Патрик почувствовал себя застенчивым подростком. Увидев у нее в руках потрепанную книжку, он несмело улыбнулся.

— Любимая книга моего семейства.

Она тоже посмотрела на книжку.

— Тогда зачем вы мне отдали свое семейное сокровище?

— Я подумал, что время для вас тянется очень медленно. Мои родные одобрили бы этот поступок.

— Как они одобрили и ваше со мной обращение.

— Нет, полагаю, они далеко его не одобряют.

Он прислонился к двери. Теперь он, Джон Патрик, выступал в роли просителя и отдавал себе в этом отчет. Ему не хотелось проделать весь путь на Карибы и обратно в обществе женщины, которой, в лучшем случае, он просто не нравится.

— Но это вас не остановило.

— Для этого есть причины.

— Знаю я ваши причины и не принимаю во внимание.

— Вы не позволите мне вас переубедить?

— С какой целью? — спросила она ледяным тоном.

Аннетта сурово смотрела на него, и какое-то мгновение Джон Патрик думал, что она сейчас захлопнет перед ним дверь.

— Надеюсь, вы разделите со мной ужин, — сказал он осторожно.

Она снова приоткрыла дверь, и достаточно широко, чтобы он увидел: она развернула тщательно отобранные им вещи и как будто раздумывает: принять или не принять их. Волосы ее растрепал ветер. Аннетта связала их лентой на затылке, но несколько завитков все же выбились из общей волны.

Черт побери, как ему хочется обнять ее и поцелуями прогнать сомнение из ее глаз, эту ее подозрительность. Раньше он никогда не испытывал неуверенности в отношениях с женщинами. Он нравился им без всяких усилий с его стороны, но ведь это были не то чтобы респектабельные дамы. Ему никогда не приходилось платить женщинам, которых он встречал в порту, но все они были «на одну ночь», все свершали свой жизненный путь с помощью мужской благосклонности. Он чертовски хорошо научился брать у них, что они предлагают, а затем прощался с ними навсегда.

Но так нельзя поступить с мисс Кэри.

Черт возьми, но этот долгий, пытливый взгляд почти доконал его.

— Где? — наконец спросила она.

Где? Он даже не подумал об этом. По правде говоря, он был уверен, что Аннетта отвергнет его предложение.

— У вас в каюте?

Аннетта бросила на него совсем уж ледяной взгляд:

— У меня?

Обычно на корабле ужинали в буфетной, но сейчас она доверху забита провиантом.

— У меня нет свободных помещений.

— А где ест ваш экипаж?

— У себя в кубрике, и уверяю, вам там не понравится.

— Тогда на палубе.

Он заколебался. Недоставало только, чтобы вся команда глазела, как он устраивает на палубе пикник. Разговоров не оберешься. Всю жизнь будут поминать. Но она не сводила с него взгляда.

Интересно, что она задумала? А о том, что у нее есть очередной план, он догадался по особому блеску в ее глазах.

— Отличный выход из положения! — воскликнул он, изображая радость, которой не испытывал.

— И я так думаю, — согласилась Аннетта.

— На палубе холодновато.

— Мне не привыкать, — Аннетта была непреклонна.

— Значит, в шесть?

Аннетта кивнула и закрыла дверь.

* * *

Ну и зачем она это сделала? Ей надо было просто сказать «нет». Но язык не повернулся. Сердце запретило.

Джон Патрик стоял на пороге такой смиренный, что она едва удержалась от улыбки.