|
Он зажег свет, наполнил ракету кислородом, включил электрическую печь. Внутренность ракеты напоминала закрытый четырехместный автомобиль. Эти четыре сиденья занимали только переднюю часть ракеты. Две трети кабины были заняты горючим, продовольствием, механизмами. В эту часть ракеты вела узкая дверь, в которую с трудом можно было протиснуться. Раздевшись, мы почувствовали холод, хотя электрическая печь уже работала. Я ежился. Тюрин набросил на себя меховую курточку. - Сильно остыла наша ракетка. Потерпите, скоро нагреется, - сказал Соколовский. - Уже заря занимается, - пропищал Тюрин, взглянув в небольшое окно нашего экипажа. - Заря? - с удивлением спросил я. - Какая же на Луне может быть заря: ведь здесь нет атмосферы? - Оказывается, может быть, - ответил Тюрин. Он никогда не был на Луне, но как астроном знал лунные условия не хуже земных. Я посмотрел в окно и увидел вдали несколько точек, светящихся, как раскаленные добела куски металла. Это были освещенные восходящим солнцем вершины гор. Их яркий отсвет отражался на других вершинах. Передаваясь дальше и дальше и постепенно ослабевая, он создавал своеобразный эффект лунной зари. При ее свете я начинал различать находящиеся в полутени горные цепи, впадины "морей", конусообразные пики. Невидимые горы на фоне звездного неба зияли черными провалами с причудливыми зубчатыми краями. - Скоро взойдет солнце, - сказал я. - Не так-то скоро, - возразил Тюрин. - На экваторе Земли оно восходит в две минуты, а здесь придется ждать целый час, пока весь солнечный диск поднимется над горизонтом. Ведь сутки на Луне в тридцать раз длиннее, чем на Земле. Я, не отрываясь, смотрел в окно. Зрелище было изумительное! Горные вершины ослепительно вспыхивали одна за другой, словно кто зажигал на них факелы. А сколько этих горных вершин на Луне! Лучи еще невидимого Солнца "срезали" все вершины на одинаковом расстоянии от поверхности. И казалось, будто в "воздухе" внезапно появлялись горы причудливых очертаний, но с одинаково плоским основанием. Этих пылающих гор становилось все больше и больше, и вот, наконец, обозначилась их "проекция", и они перестали казаться висящими на черном фоне. В своей нижней части они были пепельно-серебристого цвета, а выше - ослепительно белого. Постепенно освещались отраженным светом и подножия гор. "Лунная заря" разгоралась все ярче. Буквально ослепленный этим зрелищем, я все же не мог оторвать глаз от окна. Мне хотелось разглядеть особенности в очертании лунных гор. Но горы были почти такие же, как и на Земле. Кое-где скалы нависали над пропастью, как огромные карнизы, и тем не менее не падали. Здесь они весили легче, притяжение было слабее. На лунных равнинах, словно на поле сражения, были воронки разной величины. Одни маленькие, не больше тех, которые оставляет после разрыва снаряд трехдюймовки, другие приближались к размерам кратера. |
