Я вспомнила, как спросила у Аглаи, можно ли ими пользоваться — или это только декоративные предметы. Она пояснила, что они все-таки делаются, как статуэтки для украшения дома («Не всякий дом так можно украсить», — подумала тогда я), но она сама кое-что пробовала, ей не понравилось. Живой мужик все-таки лучше, как, впрочем, и вибратор из специально разработанного полимерного материала. Статуэтки ведь были каменными, реже — гипсовыми.

— Свободы нет, — сказали мы почти одновременно с Бергманом.

— Какой свободы? — не понял следователь. Остальные, находившиеся в комнате мужчины, повернулись к нам.

— Статуи Свободы, — пояснила я. — Как в Нью-Йорке. Естественно, в уменьшенном варианте.

— Ну, знаете, в полную величину… — открыл рот один из сотрудников. — Девяносто три метра с постаментом, если не ошибаюсь. Да и двести пять тонн бы тут пол точно проломили.

— Аполлон стоит, — заметил продюсер. — Один к одному, только без листочка и с эрегированным членом. Сделан по спецзаказу. Честно говоря, не помню, с какой именно статуи копия. Но Аглая очень любила видеть вокруг себя мужиков с эрегированными членами, и статуя должна была быть такая. Сходите посмотрите.

Про статую я слышала впервые, поэтому составила компанию сотрудникам органов. В той комнате я еще не бывала.

— Вообще-то это Геракл, — сказала я.

— Точно! — воскликнул следователь. — Знаменитая статуя. Это он тут после того, как льва прикончил.

В квартире Аглаи, как оказалось, была установлена копия самой известной статуи этого героя — так называемого Геракла Фарнезе. Геракл изображен отдыхающим после поединка с Немейским львом. Как и в случае оригинала, Геракл опирался на палицу, на которую была накинута львиная шкура. Только у оригинала не было такого огромного мужского достоинства, да еще и в таком положении…

— Это гостевая спальня, — ничего не выражающим тоном сообщил Петр Аркадьевич.

— А зачем гостям вот это? — Николай кивнул на причинное место статуи. — В чем был замысел скульптора? То есть копииста.

— Одиноким дамам, вероятно, предоставлялись условия для получения самоудовлетворения, мужикам Аглая хотела показать, какими мы должны быть, — пожал плечами Петр Аркадьевич. — Пропавшая Свобода, кстати, тоже была не совсем точной копией оригинала. Голова была… э-э-э… переделана.

Я кивнула. Один из членов следственной бригады усмехнулся и сказал коллегам, что они плохо рассмотрели статуэтки, выставленные в этой квартире. Народ отправился осматривать статуэтки и кривую дизайнерскую мебель (значит, не одна я ее так воспринимала), мы с Петром Аркадьевичем вернулись на кухню.

— Кстати, а где собака? — вдруг вспомнила я про Джулию — китайскую хохлатую собачку. То есть я вспомнила про нее, когда только вошла в квартиру, а потом, после увиденного, начисто забыла.