– Ужасно не люблю московские зимы! Этот снег, мороз… эти ночные метели сводят меня с ума. Каждый день приходится пить таблетки, а ведь это вредно.

Паркуясь на клубной стоянке, Матвей пытался представить себе Ларису – красивую, пылкую, полную огня и постоянно неудовлетворенную женщину. Ее супруг, Калмыков, весьма успешно занимался бизнесом, но это не распространялось на все остальное – жизнь в браке не удалась. Калмыковы оставались вместе, не желая затевать развод, – но каждый из них жил собственными интересами. Ларису устраивало приличное содержание, которое обеспечивал Калмыков, а его – представительная жена, статус хорошего семьянина, привычный порядок в доме. То, что у Ларисы были любовники, он, вероятно, знал, но закрывал на это глаза. Они не ограничивали свободу друг друга.

Когда Матвей вошел в полукруглый зал клубного ресторана, Лариса уже сидела за столиком – в открытом платье красного цвета, в изысканных украшениях от Веллендорф. Она грациозно помахала ему рукой.

В эту пору ресторан почти пустовал – публика обычно начинала подтягиваться после полуночи. Интерьер зала слепил глаза – дизайнер явно переборщил с позолотой, зеркалами и хрусталем. Впрочем, именно таков мог быть авторский замысел: контраст ночной темноты снаружи и непомерного, избыточного блеска внутри.

Матвей ничуть не покривил душой, когда рассыпался в комплиментах: Лариса и правда выглядела роскошно. Ее густые волнистые волосы, причесанные на прямой пробор и убранные назад, оттеняли точеные черты лица и позволяли рассмотреть витые серьги тончайшей работы. От нее шел знакомый запах китайской магнолии. Духов Лариса не жалела, несмотря на их баснословную цену. Судя по ее виду, дела у Калмыкова шли отлично.

– Я уже заказала еду, – улыбнулась она и одарила Матвея плотоядным взглядом тигрицы. – Все, что ты любишь. Спиртное тоже.

– Я за рулем.

– Мы по капельке! За встречу.

Без сомнений, она рассчитывала снова очаровать его, соблазнить своей внешностью и неуемной жаждой наслаждений.

Официант принес коньяк и закуски. Матвей был голоден, и Лариса с умилением наблюдала, как он ест:

– Приятно смотреть на мужчину, у которого хороший аппетит. Как твое конструкторское бюро? Много заказов?

– Достаточно.

– Ты все так же воспитываешь трудных подростков?

Матвей кивнул. Он не собирался вдаваться в подробности своих занятий с мальчишками из «Вымпела»: Ларису это совершенно не интересовало, она задавала вопросы из вежливости, поддерживая светскую беседу.

– Не надоело?

– Мне самому полезны пешие походы, чистый воздух, физическая закалка. Экстремальные условия мобилизуют, заставляют выкладываться. Встряска для изнеженных нервов городского жителя.

– Ты хотел сказать – измотанных нервов?

– Можно и так…

– Таскаться с рюкзаком по лесу, кормить комаров и есть всякую гадость из немытой посуды?! Фи, Карелин! В твоем возрасте пора бы угомониться.

Лариса скорчила брезгливую гримасу. Она терпеть не могла вылазки на природу и даже загородные пирушки. Город – вот среда ее обитания, где она чувствовала себя уверенно и комфортно. Отсутствие крыши над головой, горячей воды и удобной постели могло привести ее в отчаяние. Вряд ли она хоть раз провела ночь в палатке на берегу реки или в горах.

– Какой еще возраст? Я молод и полон сил. Смею предположить, именно эти качества побудили тебя назначить мне свидание. Не так ли, прекраснейшая?

– А эту Астру Ельцову… ты берешь с собой в по-ходы?

– Нет.

Лариса рассмеялась и захлопала в ладоши:

– Я знала! Признайся честно: ты любишь ее или… тебя привлекают денежки ее папаши? Господин Ельцов весьма обеспеченный человек, и Астра – его единственная дочь.