— Ничего! — тут же радостно ответил Кусто, — совершенно чистый мозг, всё хорошо!

— Вот и ладненько, — хмыкнул Герман, шаря глазами в поисках своей одежды. Про «чистый мозг» ему особенно понравилось, — Долго я продрых?

— Всего семь часов. Герман, представляешь, пока ты болел и спал, Лорин успел влюбиться в исследовательницу — технофанатика! И теперь он думает не о том, как бы получше договориться о помощи, а о том, как оставить её у нас!

— А что, они подходят друг другу, — хмыкнул Лежнев. — Эта девчонка такая же странная, как и он!

— Герман, я тоже с удовольствием бы с тобой поболтал, но у нас намечается конфликт с технофанатиками. Они требуют немедленного возвращения своей гражданки, а Лорин упёрся и отказывается.

«Зашибись. Даже любопытно посмотреть, как это выглядит!» — подумал Лежнев и поспешил в кают-компанию. Его возвращению обрадовалась только Тиана — остальные, в общем-то, и не заметили. Не то чтобы собравшиеся как-то оживлённо спорили, скорее, наоборот — в помещении повисло напряжённое молчание. Хоть ложкой ешь. Лорин сидит, нахохлившись, с видом обиженного ребёнка, у которого пытаются забрать вожделенную конфету. Учёная выглядит растерянно — будто не понимает толком, как относиться к происходящему. Ну и адмирал со своей агрессивно — зубастой маской, по которой ничего прочитать, конечно, нельзя, но вся поза демонстрирует неодобрение.

— Ага. У нас, как всегда, проблемы, — удовлетворённо констатировал Герман. — И чего все такие недовольные?

— Герман, она на самом деле хочет остаться с нами! Просто ей имплант не даёт. Я считаю, его нужно удалить!

— Повторяю в который раз, — лязгнул адмирал, — Эта исследовательница — гражданка нашего государства. Вы не можете лишить её импланта без её на то желания. Оно должно быть высказано прямо и недвусмысленно. В противном случае женщина должна быть возвращена на рабочее место, где она продолжит выполнение своих обязанностей! Для меня не совсем понятна ваша настойчивость. Почему-то меня вы не заставляли удалять имплант, хотя, как пленного, имели право к этому принудить! — Адмирал по-настоящему недоумевал. — Кроме того, вы уже который час удерживаете её на своей территории. На мой взгляд, вы таким образом теряете преимущество, полученное благодаря похищению Германа. Фактически вы совершаете то же правонарушение, которое было совершено над вами!

Тиана только тяжко вздохнула и посмотрела на Германа. Стало очевидно, что она эти аргументы слышит не первый и даже не десятый раз.

— Так, а гражданка-то что думает? Лорин, ты прям как ребёнок! Какая нафиг разница, под влиянием импланта она хочет домой, или сама?

— Я не хочу возвращаться на рабочее место, — подала голос девушка. — Но и имплант я не хочу удалять. Не исключаю такой возможности, но пока не вижу смысла. И, насколько я помню, ты, — девушка для убедительности ткнула в Германа пальцем, — обещал отплатить мне за помощь. Я выбираю следующее — ты сделаешь так, чтобы я могла за вами наблюдать, но не лишалась гражданства. И имплант пока извлекать не хочу.

— Нифига себе! — удивился Герман.

— Ты обещал! Мне давно стало тесно в рамках моей лаборатории. Скучно! Я люблю свои исследования, но мне нужен отдых. Понаблюдать за жизнью биолюбов кажется мне очень интересным. Хочу увидеть, чем вы от нас отличаетесь. Хочу испытать слияние с ликсом. Хочу увидеть, как живут наши враги — не по агитационным видео, а по-настоящему. Неужели ты думаешь, я стала бы тебе помогать просто так?

— Нифига себе! — повторил Лежнев. — Не-не, я понял, повторять не надо. Ладно, ребят, это всё хорошо, но с технофанатиками вы говорили, или мы на осадном положении?

— Я передаю всё, сказанное в этой комнате, — ответил адмирал, — моё руководство считает, желание гражданки несущественно, пока гражданка остаётся таковой.