Ранульф явно не понимал, что это значит. Немного помявшись, он просто кивнул. Ну по крайней мере научился притворяться.

— Смотрите на звезды, а? — Вик шлепнулся на траву рядом со мной. На лице его играла знакомая кривая усмешка. — Я и забыл, что ты этим увлекаешься.

— Если бы хоть раз увидел мой телескоп, в жизни бы не забыл.

— Большой? — полюбопытствовал он.

— Огромный, — с удовольствием ответила я. Своим телескопом я по-настоящему гордилась. — Жаль, что я не принесла его сюда сегодня. Небо невероятно чистое.

Вик поднял палец к небу, словно рисуя тильду.

— А это Андромеда, так? — Я кивнула. — Ты ее видишь, Ранульф?

— Картинки в небе? — уточнил Ранульф, нерешительно садясь рядом с нами.

— Да, созвездия. Хочешь, чтобы мы их тебе показали?

— Когда я смотрю на небо, я не вижу картинок, — терпеливо объяснил Ранульф. — Я вижу души тех, кто умер до нас. Они за нами все время следят.

Я напряглась, думая, что остальные сейчас начнут высмеивать Ранульфа или задавать ему вопросы, на которые он не сможет ответить. Однако Ракель просто возвела глаза к небу, а Вик медленно кивнул, будто осмысливая.

— Глубоко копаешь, старик.

Ранульфу пришлось немного помолчать, чтобы придумать подходящий ответ.

— Ты тоже глубоко, Вик.

— Спасибо, пижон. — Вик шутливо ударил Ранульфа в плечо.

Стараясь не расхохотаться, я легла на спину и стала смотреть на звезды. Миссис Бетани не выбирала Ранульфа в соседи к человеку; она выбрала Вика в соседи к вампиру. Очевидно, она понимает, что Вик не из тех, кто докапывается до мелочей, поэтому он просто не станет обращать внимания на странные привычки своего соседа по комнате.

И еще раз миссис Бетани доказала свою проницательность и то, как хорошо она знает всех нас, даже Вика. Я искренне порадовалась, что уже уничтожила открытку и письмо Лукаса. Мне хотелось бы хранить их вечно, но это слишком опасно. Кроме того, у меня остались звезды.

Я снова и снова обводила взглядом очертания Андромеды в ночном небе. Казалось, что октябрь наступит через тысячу лет; я его никогда не дождусь!

Глава 4

Когда первый прилив возбуждения прошел, я задалась вопросом, как мне попасть в Амхерст.

Учащимся не разрешалось оставлять свои машины на территории «Вечной ночи». Положим, у меня машины и не было, но я также не могла попросить друга подвезти меня.

— А почему нам не разрешается иметь машины? — негромко спросила я Балтазара, когда мы с ним шли на урок английского. — Многие водят машины с тех пор, как они вообще появились. Уж наверное, миссис Бетани могла бы доверить им сесть за руль.

— Ты забываешь, что «Вечную ночь» основали намного раньше, чем появились автомобили. — Балтазар посмотрел на меня сверху вниз, и я остро ощутила, что он почти на фут выше. — Когда построили школу, у всех были кареты и лошади, а их содержать намного сложнее, чем машины. Лошадей нужно кормить, а денники — чистить от навоза.

— У нас и сейчас есть лошади в конюшне.

— Их всего шесть, а не три сотни. Огромная разница, когда дело доходит до кормления...

— И уборки навоза, — закончила я и поморщилась.

— Вот именно. Я уже не говорю об оскорбленных чувствах, когда кто-нибудь, проголодавшись, угощался от чужой лошади.

— Могу себе представить. — Бедные лошади! — Однако вряд ли существует опасность, что сейчас кто-нибудь начнет пить кровь «тойоты»! А вокруг полно места где можно припарковаться. Так почему миссис Бетани не изменит правила?

— Миссис Бетани? Изменит правила?

— Хотя да.