Вдруг до него донесся тихий свист, похожий на пение какой-то птицы, но только за то время, что он провел на своем посту, птицы не пели ни разу. Алекса охватил озноб, сердце забилось чаще: вслед за свистом он услыхал тихое конское ржание. Осторожно выглянув в просвет между листвой, он увидел одинокого всадника. Все мысли о стихосложении улетучились в мгновение ока. Неизвестный всадник приближался к условленному месту.

Когда он подъехал совсем близко, Алекс узнал долговязую фигуру Руфуса, поспешно спустился по стволу до нижней ветки и спрыгнул наземь.

Руфус вскинул пистолет, и на мгновение Алексу стало жутко, но тот уже опустил оружие и сердито насупился.

— Бог с тобою, парень, разве никто тебя не учил, что нельзя вот так падать людям на голову?

На минуту Алекс потерял дар речи, ноги стали ватными, и он старался только не упасть. Затем, заикаясь от смущения, принялся объяснять:

— М-меня п-послал Патрик…

Руфус неожиданно дружески усмехнулся:

— Я думал встретить здесь Хирама. У него тоже есть привычка прыгать с деревьев.

— Хирама? — изумленно переспросил Алекс. — Но он ведь такой здоровенный!

— Да, сынок, ты бы удивился. Он лазает по деревьям, как кошка, куда мне до него.

Алекс усмехнулся в ответ, вдруг почувствовав, что ему легко разговаривать с этим закаленным в боях воином. В конце концов, это друг Патрика… Среди знакомых Алексу воинов Руфусу не было равных во владении клинком. Как-то он разбил наголову пятерых Сазерлендов одного за другим, а потом воткнул меч в землю и заявил, что тягаться тут не с кем.

Руфус спешился. Затем подошел к мальчику, положил ему руку на плечо, и они пошли к стволу упавшего дерева.

— Должно быть, Патрик здорово доверяет тебе, если послал сюда. Никто не знает о моей службе у Синклера, кроме Хирама и твоего брата.

Алекс изо всех сил пытался сдержать довольную улыбку, но рот расплывался сам собою. И почему он не владеет своим лицом, как Патрик?

— Я уж боялся, что ты не придешь.

— Меня задержал Синклер: ему ни с того ни с сего пришло в голову поохотиться со мной. Слава богу, ты меня дождался, — ухмыльнулся Руфус, развалившись на бревне. — Я его так измучил, что ему теперь долго еще не захочется на охоту. И все же времени у меня мало. Я обещал Синклеру добыть вепря или оленя. Да, в общем, и кролик сойдет. Скажи брату: Синклер собирается перейти границу завтра на рассвете и напасть на фермы Ганнов в пятнадцати милях к северо-востоку от Килкрейга. Это недалеко от северной границы межу Ганнами и Сазерлендами.

Алекс лихорадочно старался зафиксировать в памяти поток сведений, разобраться в сумятице разрозненных фактов.

— Северная граница? — переспросил он. — Я ее хорошо знаю.

— Молодчина, — кивнул Руфус. — Значит, на рассвете. И еще передай ему: Синклер держит женщин в какой-то крепости, которая называется Крейтон. Там они ткут пледы, как у Сазерлендов. Лично я бы не удивился, если бы там прятали еще кого-нибудь.

— Что-что? — изумился Алекс.

— Считается, что крепость давно заброшена, — пояснил Руфус. — Но туда посылают стражу, и там живут какие-то женщины. Ну а ты что подумал?

— Даже не знаю.

— Может быть, там держат пленных?

Алекс понимал, что пора догадаться, на что намекает Руфус; он смотрел на него так нетерпеливо, будто сказал даже больше, чем следовало.

— Твоя мачеха, — наконец сдался Руфус. — Патрик точно знал, что твой отец не убивал ее, хотя мне непонятно, почему он так в этом уверен. По-моему, от маркиза можно ждать решительно всего. А леди Марсали так же твердо убеждена, что ее тетка никогда не наложила бы на себя рук.