— Есть такое место. Это семья Руфуса. Когда я был ранен, они выходили меня. У Руфуса пять сестер и брат с женой. Это замечательные люди, очень добрые. Они живут в глухом месте, в Лоуленде, хотя и носят славное имя. Их клан им очень предан.

— И моя сестра будет там в безопасности? Ты клянешься? Что бы ни произошло между нами?

Марсали слышала отчаяние в своем голосе и по лицу Патрика поняла, что он тоже заметил это.

— Я клянусь тебе, любимая, — сказал он.

— Спасибо.

Марсали закрыла глаза.

Она не сопротивлялась, когда он снова нежно привлек ее к себе, доверчиво прильнула к нему, слушая сильные, мерные удары его сердца, впитывая жар его тела.

На целую минуту она растворилась в его объятии, не думая о замке Эберни, стараясь не вспоминать о волнении, которое охватило сейчас всех — всех, кроме Джинни. Вскоре, когда заметят, что исчезла не только она, но и Сесили, волнение сменится паникой. Еще бы — дочери лэрда бесследно исчезли!

Она должна вернуться. Что ж, она вернется другим человеком, теперь она знает, что любит и любима. Любовь придаст ей силы выдержать все до конца. Страх и отчаяние сменились надеждой. Патрик, сам того не подозревая, предоставил ей способ избежать брака с Эдвардом Синклером. Пока она будет знать, что Сесили в безопасности, никто не заставит ее выйти замуж против ее воли. Своим отказом от замужества с Синклером она помешает заключить союз, который мог бы погубить клан Патрика. Ее отец не сможет один напасть на замок Бринэйр. И, может быть, войну удастся таким образом предотвратить.

Она заставит отца поверить, что Сазерленды никак не связаны с исчезновением Сесили. Она возьмет всю вину на себя. Отец будет в ярости, но ничего не сможет сделать.

А ее сердце будет разбито. Уже сейчас она чувствовала боль от предстоящей разлуки с любимым. И со временем эта боль станет только сильнее. Но зато она будет знать, что предотвратила кровопролитие.

Ей только хотелось, чтобы однажды ее отец и брат поняли, чем она пожертвовала ради мира и благополучия их клана.

3.

У Патрика зародилось подозрение, что он поспешил дать свою клятву. Он знал, какой упрямой может быть Марсали. Ее независимый характер всегда нравился ему. Но что она собирается делать? Почему в ее глазах зажглись эти решительные огоньки?

«Что бы ни произошло между нами?»

Эти слова Марсали, как эхо, продолжали звучать в его ушах. Что, черт побери, это значит? Не собирается же она в самом деле выйти за Синклера?

— Марсали?

Она смотрела не на него, а на заросли кустарника, отгораживавшие их от остальных.

— Сесили испугается, что мы так долго не возвращаемся, — сказала Марсали.

— Руфус ее развлекает.

— Скорее всего. Он, видимо, умеет находить общий язык с женщинами, если уж смог убедить Джинни, что с ним мы будем в безопасности.

— Посмотри на меня, — потребовал Патрик.

Чуть поколебавшись, Марсали повернулась к нему и подняла голову.

— Я знаю, — сказал Патрик, — что я уже совсем не такой, каким ты меня помнила. Эти шрамы…

Марсали протестующе воскликнула:

— Нет! — И, подняв руку, нежно погладила следы, оставленные страшными ударами меча. — Я всегда считала, что ты очень красивый. Но никогда ты не был так красив, как сейчас.

Ее взгляд, ее нежный голос не лгали. Только теперь Патрик понял, с каким напряжением ждал ее ответа.

Глаза Марсали наполнились слезами, она снова отвернулась.

— Мне так жаль, — прошептала она. — Так больно думать о твоих страданиях.