— Я не издала ни звука, Хью. Возможно, у меня вырвался стон. Я проехала такое расстояние, что звук мотора до сих пор звучит у меня в ушах. Я только прихожу в себя.

Хью промолчал, и Кей продолжила:

— Ты просил меня приехать, чтобы помочь воспитывать Джилл. Вчера вечером по дороге к тебе я спросила, что я должна для нее сделать, и ты ответил: «Подожди, пока ты сама не увидишь Джилл». Сейчас я познакомилась с ней и готова сделать все возможное, чтобы помочь тебе и ей.

— Спасибо, Кей, ты всегда была доброй девочкой, — сказал он как можно более спокойным голосом. — Сядь в кресло и расслабься. С того самого момента, как я встретил тебя на мексиканской земле, я почувствовал, что что-то не дает тебе покоя. Я надеюсь, что не сломал твою жизнь, пригласив приехать ко мне?

«Что ответить? — подумала Кей. — Только сама жизнь даст ответ на этот вопрос. Но, возможно, Хью дает мне еще одну возможность открыться ему? Нет, не сейчас».

— Наша жизнь такова, что мы все находимся в напряжении, Хью. Сотни американцев страдают истерией.

Кей вытянула руки.

— Видишь? Они не дрожат. Я не на грани нервного срыва. Я просто устала от дороги. Давай лучше поговорим о Джилл.

— Хорошо, — ответил Хью. — Как ты знаешь, мать Джилл ушла от меня полгода назад и, как она сказала, навсегда. Ее адвокат немедленно приступил к бракоразводному процессу. Я думал, что она возьмет Джилл к себе, но она не захотела. Это было трагедией для Джилл. Со дня нашего развода я старался делать все возможное, чтобы Джилл не чувствовала отсутствие матери, но спустя некоторое время понял, что девочке ее возраста необходима женская рука. Моя родная сестра Салли хочет покинуть Балканы. Как только Салли приедет в Вашингтон, она возьмет девочку к себе. У Салли прекрасный дом, и она окружит девочку вниманием и любовью. Но пока Джилл несчастна. Вербена предана ей, но этого недостаточно. Ты понимаешь меня, Кей?

— Да, Хью. Продолжай.

— Ребенок чувствует себя несчастным и из-за своей наружности. Это превратилось у нее в комплекс. Иметь такую красивую мать и быть гадким утенком! Кроме того, Бланш постоянно напоминала ей об этом.

— Как жестоко! — с негодованием воскликнула Кей. — Сегодня утром я подслушала разговор Джилл с Вербеной. Она ненавидит свою косичку, и она права. К ее лицу, почти закрытому очками, больше пойдет стрижка, скрывающая его недостатки.

— Сделай это, Кей. Сделай все, что в твоих силах, чтобы избавить девочку от комплексов. Она полюбила тебя. Я отдаю Джилл полностью в твои руки. Я понимаю, что взваливаю на тебя большую ответственность, но, надеюсь, это только временно. Я жду известий от Салли.

— Я не боюсь ответственности. Я должна научиться принимать решения самостоятельно. Ты ведь знаешь, что моя мать все решала за меня. Как бы это не вошло у меня в привычку, и когда я выйду замуж…

Кей остановилась. Замуж. Возможно, она уже замужем.

— Я как раз хотел поговорить с тобой на эту тему, Кей. Я не хочу вторгаться в твою личную жизнь, но должен быть уверен, что не разрушил ваши с Биллом планы относительно женитьбы.

«На этот вопрос тоже даст ответ сама жизнь», — подумала Кей.

— Нет, не беспокойся. Мне самой хотелось уехать и посмотреть на наши отношения с Биллом как бы со стороны. Мы с ним прожили всю жизнь на одной и той же улице. Я считалась его девушкой, но у нас были просто дружеские отношения. Мы целовались с ним только на дни рождения и на Рождество. Его поцелуи не трогали меня.