Ну достала его своей невинностью! Короче, Димка ее продал! — Медведева расхохоталась.

— Как продал?

— Элементарно, Ватсон! За деньги! Ему еще тогда деньги были нужны на мотоцикл хороший. А родители не давали. Боялись, что разобьется. Вот он эту Олечку пушистую и загнал своим друганам. Заработал на ней.

Медведева опять расхохоталась.

— Подожди, Танька, я не въезжаю, как продал-то? В рабство, что ли?

— Трахнули они ее! Трое парней, поняла? Он ее к себе на дачу зазвал, а там дружки его сидели. А его не было. Он, типа, в магазин ушел. Они в нее влили стакан водки и оттрахали на всю катушку! И в хвост и в гриву! Во молодцы!

Она зашлась в новом приступе смеха и потянулась к бутылке.

— Ты чего не пьешь-то? Давай-ка пей! Я теперь твоя начальница, так что ты меня слушайся! А то Димке пожалуюсь! Он и так на тебя косо смотрит…

— С чего это?

— Не верит он тебе, — размахивая перед Аниным лицом тонким пальчиком, пьяно произнесла Медведева. — Он и меня подослал, чтобы я тебя пощупала. Кто ты, да что… Может, ты с ментами снюхалась? Может, ты сюда прямо из ментовки, а?

— Дура ты, Танька! — улыбнулась Лаврова. — Это ты у нас из ментовки.

— Пр-рав-в-ильно…

— А я тебе не верю! Не может такого быть!

— Чего?

— Что его друзья ее трахнули, а она за него замуж…

— Дура! Это же деньги! Огромные, ты даже не представляешь размеров… Он же ее крышует… У нее нет проблем. Ни бандиты не трогают, ни менты, ни прокуроры… Никто! Это все мамаша ее устроила. Это она на

Димку вышла. И как-то его уговорила. И даже грозилась скандалом. А у него дядька родной знаешь кто? Не скажу… А мамаша: мол, в газетах пропишу… Про что? Как дочку трое трахали? И не жалко ей дочку-то? Не-а, им там никому никого не жалко. Жалко у пчелки, пчелка на елке…

— А она-то ему зачем? Он же тебя любит, Танюха!

— Эт-то верно! Любит он меня. Но у нее дар, понимаешь? Я ж говорю, ее дед всякому научил. Вон она как зал держит! — с завистью и злобой проговорила Татьяна. — Но ничего! Я подожду! Она свое отработает, он ее уберет. Когда-то все это кончится, пирамида наша.

— Да ты что? Кончится? — изумилась Лаврова.

— Конечно, а ты что думала? Еще пару месяцев — и все. Некого будет вести, поняла? Так что ты давай, шустри. Я тебе помогу, ты ж теперь моя.

— А что потом-то, Таня?

— Что потом? Суп с котом! Мы с Димкой уедем далеко-далеко! И никто нас не найдет!

— А Ольга?

— А что Ольга? Не будет никакой Ольги…

— Врешь ты все! — опять завела свое Анна.

— Что вру-то? Г де это я вру?

— Не мо-жет та-ко-го быть! — Теперь уже Лаврова махала накрашенным пальцем перед носом осоловевшей Медведевой.

— Чего не может?

— Что ее трое, ха-ха-ха… А он на ней потом… ха-ха… же-нил-ся… Ой, не могу, рассмешила ты меня!

— Не вер-ришь? — прищурилась Татьяна. — Вс-ста-вай, пойдем!

— Куда?

— Боиш-шь-ся, что ли?

— Кто? Я? Я ничего не боюсь!

— Тогда давай рассчитывайся и идем. Я тебе докажу!

Она кинула на стол смятую пятисотенную. Анна подошла к стойке, попросила счет.

— Что это у вас за знакомая? — опасливо спросила барменша.

— Не обращайте внимания, — мило улыбнулась Анна.