Оглядевшись по сторонам, незнакомец направился прямиком к подругам. Остановившись возле их стола, он, ни слова не говоря, потянулся к сумке Виктора.

– Эй, молодой человек! – обратилась к нему Вика. – Вы что…

– …себе позволяете? – продолжила Ника. – Это сумка…

– …не ваша!

– Знаю я, чья это сумка! – сквозь зубы ответил незнакомец, настороженно огляделся по сторонам и вскинул сумку на плечо.

– Да что же это творится! – всполошилась Вика. – Официант! Сделайте же что нибудь!

Официант, однако, как сквозь землю провалился, и все помещение ресторана опустело, как будто его персонал неожиданно в полном составе отправился в коллективный отпуск.

– Заткнись! – рявкнул на Вику незнакомец и шагнул к двери.

– Караул! – взвизгнула Ника, бросившись наперерез похитителю. – Кто нибудь! Помогите! Грабят!

– Уймитесь, суки! – Незнакомец отбросил Нику и попытался обойти Вику, но тут из разных дверей высыпали крепкие мужчины в черной униформе с нашивками «ОМОН».

– Всем стоять! Руки за голову! – выкрикнул старший.

– Как вы вовремя! – радостно воскликнула Вика и попыталась броситься на шею рослому омоновцу.

– Вам сказали – руки за голову! – выкрикнул тот, передернув затвор автомата. – Стоять на месте, иначе стреляю на поражение!

Долговязый незнакомец попытался проскочить к окну, но там его уже встречали двое. Тогда он бросил сумку, поднял руки и заголосил:

– Не мое это! Это вот этих дамочек! Я вижу – сумка лежит бесхозная, вот и хотел прихватить, а это не мое!

– Разберемся! – отрезал старший группы захвата.

Незнакомцу надели наручники, Вике и Нике, несмотря на их бурное возмущение, – тоже. Главный омоновец поднял сумку, поставил ее на скамью и резко дернул молнию.

Сумка раскрылась, как беззубый рот, и все присутствующие увидели пластиковые пакеты, плотно набитые белым порошком.

– Интересно! – удовлетворенно произнес старший.

– Говорю – не мое это! – верещал долговязый тип. – Это вот их, а я тут совсем не при делах!

– Неужели вы… – начала Вика, изумленно глядя на содержимое сумки.

– …верите этому ужасному человеку? – закончила ее подруга.

– Я никому не верю! – отрезал омоновец. – Только собственным глазам, и то не на сто процентов, а только на девяносто два!

С этими словами он достал из поясного чехла широкий нож с черной рукояткой, вспорол один из пакетов и подцепил на кончик ножа немножко белого порошка. Попробовав порошок на язык, он сосредоточенно пожевал. При этом на лице его появилось какое то странное выражение.

– Огурцов! – обратился он к одному из своих подчиненных. – Ну ка попробуй, а то у меня зародились какие то сомнения.

Коренастый омоновец подошел, загребая кривыми ногами, и взял на язык щепотку белого порошка.

Немного пожевав, он произнес хорошо поставленным голосом:

– Мука «Предпортовая», высший сорт, тонкий помол, артикул сорок пять восемьдесят…

– Вот и мне показалось, что высший сорт! – разочарованно протянул старший группы.

– Вот гад Корявый! – процедил сквозь зубы долговязый тип. – Кинуть меня хотел! – Тут же он спохватился и заговорил совсем другим тоном: – Так что – значит, мне можно идти? У вас ко мне никакого больше дела нету? Так я, значит, пойду, меня дома мама ждет, старушка!..

– Никуда ты не пойдешь, Костлявый! – отрезал старший группы. – Мы тебя задержим до выяснения обстоятельств.