Надежда едва успела подхватить свою сумку и буквально скатилась по ступенькам. Вокруг были бескрайние поля, над ними висело сонное марево. Ни машин, ни каких либо строений не было видно.

– А Пушгоры то далеко? – спросила она водителя, очумело вертя головой со сна.

– Вот по этой грунтовке километров пять до шоссе, а там еще с пятнадцать будет, – охотно ответил водитель и закрыл двери.

– Девочки, мы не погорячились? – опасливо спросила Надежда. – Как то тут тихо, ни машин, ни людей…

– Да ладно, сейчас поймаем какую нибудь попутку! – бодрилась Ника, а Вика добавила ни к селу ни к городу: – Снявши голову по волосам не плачут!

Они проторчали на остановке минут сорок. За это время Надежда успела изучить расписание рейсовых автобусов, висевшее на столбе, и выяснила, что автобус будет только к вечеру. И то сомнительно, потому что расписание вполне могло быть прошлогодним. Мимо них за это время проехало машин пять, не считая трактора с пустым прицепом, благоухающим навозом. Надеждины спутницы помрачнели, а сама Надежда едва сдерживалась, чтобы не проворчать: «Я же говорила…» или «И зачем только я вас послушала…»

– Может, пешком пойдем? – предложила она несмело. – Пять километров как нибудь одолеем, а там шоссе оживленное.

– Еще чего! – огрызнулась Вика. – Я на каблуках с сумкой не попрусь по жаре!

А Ника добавила вовсе уж грубо:

– Вы уж помолчите!

Надежда отвернулась. И тут раздалась громкая музыка, и возле остановки остановилась большая красная машина. Водитель опустил стекло и спросил, пытаясь перекричать музыку:

– Девочки, вам куда?

Вика с Никой рванулись к машине и, перебивая друг друга, принялись пересказывать свои приключения.

– Хоть до шоссе довезите! – просили они.

– Довезем в лучшем виде! – Из машины вышел пассажир – здоровенный мужик в джинсовой рубашке с грубым лицом. Рубашка была расстегнута, так что виднелись волосатое загорелое пузо и огромный золотой крест на толстой цепочке.

Пузо вкупе с крестом доверия Надежде не внушали, но глупо было надеяться, что по такой тихой дороге именно в это время проедет, к примеру, профессор консерватории.

– Садитесь! – кивнул из машины водитель примерно такого же вида, что и пассажир, и Надежда взялась за сумку.

Но мужик с крестом окинул Надежду взглядом и сказал нагло:

– Только у нас всего два места сзади! – Хотя видно было, что в эту машину на заднее сиденье поместятся все четверо.

«Не прошла, значит, фейс контроль! – усмехнулась Надежда. – И верно, на что я им?»

Она повернулась к подругам с извиняющейся улыбкой, но те и не думали сдаваться. Они мигом похватали свои вещички и бодро рванули к машине.

– Надежда Николаевна, – щебетала Вика, – вы какую нибудь другую машину поймаете…

– Одной всегда легче подсесть! – вторила ей Ника.

При этом обе опустили козырек кепки и поля шляпы, так чтобы Надежда не смогла посмотреть им в глаза.

– Ну вы даете! – только и смогла выговорить Надежда, но слова ее потонули в шуме мотора, да еще радио орало.

«Ну можно ли быть такой дурой?» – вздохнула Надежда.

И правда, с чего она взяла, что эти две нахалки станут с ней считаться? С того, что она близкая подруга Милки? Но этих то двоих она видит первый раз в жизни… Ну, за себя то она была уверена, она то бы в жизни не бросила даже незнакомого человека одного в пустынном месте. Очевидно, у двух подружек были иные представления о порядочности.

– Черт знает что! – сказала она громко.