Ребята, мне нужен здоровенный космический вагон. В отличие от всех других космонавтов, которых готовили к полетам на кораблях других типов, нас учили несколько другому, — совершать в космосе стремительные маневры, быстро переходить с одной орбиты на другую, а потом плавно входить в атмосферу и совершать посадку. Но ведь последнего-то нам как раз и не требуется делать.

Поэтому возьмите от прежнего «Бурана» одну только его систему маневрирования и маршевый двигатель, который понадобится мне на последнем этапе полета, доставьте на орбиту две дюжины стандартных разгонных блоков и всё, с Богом. Мы подберём разгонные блоки на орбите, пристыкуем их к кораблю и в путь. Поверьте, диарцы ещё не раз скажут нам о том, что «Звёздный дар» распахнет свои шлюзы для двух кораблей любого типа. Вот увидите. Так что подумайте лучше над моим предложением серьёзно и не ломайте себе голову над тем, как мы будем возвращаться на Землю.

На том корабле, который вскоре приблизится к нашей планете, нас дожидаются другие корабли. Два корабля, которые от нас потребовали диарцы, это всего лишь то главное условие, при котором они согласны передать нам новые технологии. Ведь таким образом мы покажем их компьютеру только то, что Россия, как наследница Советского Союза, способна договориться с Америкой, да и со всеми остальными странами, о сотрудничестве. Всё остальное уже не имеет особого значение и потому я советую вам поступить самым простым образом, — спроектировать и построить прочный цилиндрический многоэтажный пассажирский отсек и водрузить его на ракету «Энергия». Поверьте, ребята, в меня насмерть въелись навыки пилотирования на больших скоростях с постоянным ускорением и я, в отличие от обычных космонавтов, которые плавно наматывают виток за витком вокруг Земли, способен, взяв курс на Луну, хорошенько разогнать свой космический автобус, а затем, нацелившись на Землю, увеличить её втрое и, выйдя на нужный курс, смогу быстро и без помех довести ваш корабль до нужного места. Вот и все.

Ответом ему был бешеный шквал аплодисментов. Хотя план этого рослого парня с красивым, улыбчивым лицом был чертовски дерзким и требовал ювелирного пилотирования, он, прежде всего, заворожил всех своей простотой, а стало быть и выполнимостью. Ведь что ни говори, а построить такой корабль было гораздо проще, да, и вместимость его могла быть резко увеличена, что тут же подтвердил Геннадий Степанович. Вскочив со своего кресла, он бегом бросился к кафедре, потрясая большим блокнотом и калькулятором. Отодвинув Игоря Степановича от микрофона, он выпалил в зал:

— Мужики, по моим расчетам, которые я привязал к прежней системе маневрирования, получается, что мы сможем отправить в полет не сто, а все сто пятьдесят человек.

Нечто подобное мы конструировали для отправки сорока строителей на Луну, но тогда речь шла о посадке корабля на её поверхность, который стал бы еще и общежитием для них. Ну, а раз этого не требуется, то только за счёт сокращения целого ряда отсеков мы сможем почти втрое увеличить пассажирский отсек. К тому же учтите и то, друзья мои, что мы проектировали очень прочный наружный корпус, способный защитить людей от попадания довольно крупных метеоритов. В грядущем полете это придаст нам всем большую уверенность в его успешном завершении. Хотя корабль будет лететь по гелиоцентрической орбите, которую весьма основательно почистила наша матушка Земля, нам всё же будет лучше хорошенько подстраховаться.

Это было не единственное предложение, которым спешили поделиться с коллегами учёные и конструкторы. Дело, явно, спорилось, и уже часов через десять было принято окончательное решение. Примерно за два часа до этого спецкурьер доставил в институт не только копию президентского указа о присвоении генералу Свирскому маршальского звания, но ещё и указа о его назначении руководителем проекта «Звёздный дар», а генерал-лейтенанта Медведя командиром экипажа нового космического корабля, названного президентом «Благовестом», из-за чего в актовом зале, в котором уже было яблоку негде упасть, снова раздались аплодисменты.