– Пока вы не ушли, – произнес тот, едва мистер Форкл потянулся к проводнику. – Я знаю, что вчера ты видела моего сына, – сказал он Софи. – И что это он стоит за разрушением Фоксфайра. Я хотел поблагодарить тебя за то, что никому не рассказала.

– Я сделала это не ради вас, – ответила она.

– Но я все равно благодарен. Я всегда ценил вашу дружбу. Если кто-то и может провести его по трудному пути, который он выбрал, то это ты. Я также полагаю, что он вновь с тобой свяжется – в таком случае, надеюсь, ты передашь ему мои слова.

Софи приготовилась услышать жестокую угрозу. Но вместо этого лорд Кассиус сказал:

– Пожалуйста, передай: что бы ни случилось, в Канделшейде для него всегда найдется место. Понимаю, мы с сыном не всегда ладим. И в основном это моя вина, признаю. Но независимо от того, насколько мы разные… мы с Кифом остаемся семьей. И куда бы он ни пошел, что бы ни сделал, он всегда может вернуться домой.

Речь была далеко не самая теплая и приятная. Но лорд Кассиус предлагал сыну больше, чем родители Тэма и Лин сделали для своих детей.

– Я ему передам, – пообещала она.

Лорд Кассиус кивнул. И на этой ноте они прыгнули назад в Хэвенфилд.

Когда они оказались на пастбищах, полных животных, мистер Форкл выждал десять секунд, а затем протянул пухлую руку.

– Показывайте письмо.

Фитц покорно отдал его.

– Что ж, – произнес мистер Форкл, закончив читать и перевернув записку, чтобы взглянуть на рисунок. – Мистер Сенсен отлично рисует.

– И все? – спросила Софи под недовольный стон Тэма. – А что насчет записки? И чисел?

– И блесток, – добавила Лин.

– Ну извините, что я хочу похвалить талант мистера Сенсена. Какие детали! Сколько лет ему было, когда он это нарисовал?

– Он был на третьем курсе Фоксфайра, – ответила Софи. – А вы тянете время.

– Да, – кивнул мистер Форкл. – Но только потому, что знаю: через несколько секунд вы начнете вопить, даже Сандор с Гризель.

– С чего бы это? – поинтересовался Фитц.

– Потому что… я знаю, что это за числа.

– СЕРЬЕЗНО? – в унисон воскликнули шесть голосов.

Мистер Форкл потер виски.

– Как и ожидалось. А сейчас…

Он указал на дорожку к пастбищу тираннозавров, по которой несся Грейди, покрытый ярко-зелеными перьями.

– Все в порядке? – спросил он. – Я купал Верди, но услышал крики.

– Все хорошо, – ответил мистер Форкл. – Но присоединяйтесь к разговору, прошу. Так мне не придется объяснять все дважды.

Мистер Форкл передал Грейди записку от мамы Кифа и указал на строку под подписью.

– Восемьдесят один, тридцать четыре, сто девяносто семь. Удивительно, что они не догадались, увидев кристальный порошок.

Грейди вздохнул.

– Путевые углы.

Мистер Форкл кивнул.

– Для тех, кто ни разу не создавал временный кристалл для прыжков: луч создается тремя гранями, которые сходятся в единой точке и разваливаются после осуществления прыжка. В нашем случае леди Гизела просила сына создать кристалл с гранями под углами в восемьдесят один, тридцать четыре и сто девяносто семь градусов. Для этого она положила ему кристальный порошок. Оставалось только совершить прыжок веры и встретить ее.

– Значит, и мы так можем? – спросила Софи, надеясь, что не рассыпала порошок, открывая письмо.

– Я знал, что вы об этом спросите, – сказал мистер Форкл. – И понимаю, что все вы сейчас представляете, как драматично врываетесь в тайное убежище «Незримых» и решаете все проблемы в эпичной битве.