— Молодцы! — отреагировал начальник штаба, пробежав глазами отчет, — следуйте в точку рандеву с конвоем. Обеспечиваете эскортирование и ближнее прикрытие транспортов до входа в сферу эффективного огня ядра флота.

— Есть, следовать курсом на конвой, — ответил Явлинов. Все хорошо, что хорошо кончается. До точки рандеву всего 11 минут полного хода, совсем рядом. «Рарог» уже встретился с конвоем и сейчас пристраивается в голове колонны. Фрегаты подойдут через 3 минуты. Кажется, обошлось. Эскортные силы с каждой минутой усиливаются, время хода до зоны прикрытия силами флота все меньше и меньше. Шансов прорваться все больше и больше. На тактической карте обстановка не изменилась. Две вражеские эскадры продолжают крутиться на почтительном расстоянии от системы Рионы, в районе конвоя посторонних не наблюдается. Ни кто большое сражение завязывать не собирается, это и к лучшему.

— Командир, а наш счет вырос, — это таким бесцеремонным образом напомнил о себе старпом.

— Намек понял, — рассмеялся в ответ Вадим Явлинов, — как вернемся в порт, первый кабак наш.

21

Все шло, как Всеслав и предполагал. Противник и не пытался атаковать изготовившиеся к бою эскадры Кромлева. Случайное столкновение в секторе прохождения конвоя вписывалось в общую картину. Легкая маневренная группа противника, дивизион эсминцев с лидером втретилась с тяжелыми руссколанскими крейсерами, понесла потери в скоротечном бою и отступила, не добившись ни какого результата. Повторной атаки не последовало, хотя любой адмирал на месте догонов, постарался бы подтянуть ударную эскадру и уничтожить, отделившиеся от главных сил руссколанские крейсера.

К настоящему времени Всеславу все было ясно, — у противника просто нет сил для полноценной наступательной операции. Набеги, демонстрационные действия, рейды на линиях коммуникации тактика слабой стороны. В отличие от полноценных операций по вытеснению противника с театра военных действий.

Когда Всеслав изучал отчет о стычке крейсеров с догонскими эсминцами, пришел приказ великого князя. Всего несколько строчек, не содержавших ни чего нового: удерживать систему, продолжать подавление сопротивления противника на планете, в самом конце обещание прислать подкрепления в случае осложнений. Всеслав подозревал, что в генштабе под словом «осложнения» понимают разгром противником четвертого флота, не меньше. Но это маловероятно, противник оказался слабее руссколанского флота. В назначенное время на связь вышел Ворон.

— Ни чего не меняется, Всеслав Бравлинович?

— Если имеете ввиду космос, все по-прежнему, — не удержался от колкости Всеслав, — а если дело касается поверхности, жду новостей от Вас.

— Войска готовы к отражению десанта. Группировка переведена в режим получасовой готовности. Авиация рассредоточена на полевых аэродромах. Эскадрильи орбитального базирования переброшены на поверхность, — доложил главком. Быстро отреагировали, Всеслав про себя полагал, что на перевод группировки в оборону надо не менее 5–8 часов. Ворон уложился за час.

— Что с полуостровом? Справитесь?

— Мы готовы. Если с неба не помешают, — при этих словах Владимир Добрыневич поднял глаза вверх.

— С неба Вам не помешают, — успокоил его Сибирцев, — действуйте.

— Тогда мы разнесем эту крепость, разделаем как Перун черепаху.