— Делаем так, — Всеслав сцепив пальцы рук, с жаром говорил, внимательно слушавшему его, Ратибору, — Бравлин проверит станцию, проверит полностью, добротно. А мы усилим экипажи трех кораблей, по одному человеку на «Листопад» и «Берегиню», это хорошие специалисты, а сам я пойду на «Илье Муромце».

— И под каким соусом записать твоих людей в экипажи?

— Техники-электронщики. Оба офицеры, так что сложностей не возникнет.

— А ты? Усы приклеишь, волосы покрасишь? — с саркастической ухмылкой на лице поинтересовался Ратибор.

— Нет, — Всеслав облегченно расхохотался, — мне по рангу положен флагманский корабль. Почему не «Муромец»?

— Согласен. Да, между прочим, сколько у тебя агентов?

— Шестеро.

— Я помню, на Голуни их было только четверо. Откуда взялись еще двое?

— Все просто, еще двое шли на транспорте, сопровождали груз.

— Ну, молодцы! Все вы в спецслужбах одинаковы. Даже меня обманываешь, — с этими словами Кромлев вышел из каюты.

— Ну почему все на меня обижаются? — Всеслав тяжело вздохнул и, подперев голову кулаком, погрузился в раздумья

9

Крейсер отошел от причала и, набрав скорость, растворился в надпространстве. Слабая вспышка отметила место его перехода, а рядом одна за другой десятки таких же тусклых вспышек отмечали точки перехода остальных кораблей флота в надространство. Славомир в это время находился в рубке. На виртуальном проецирующимся прямо в зрительный нерв экране, прекрасно было видно, как корабли флота один за другим покидали астростанцию и занимали свое место в походном строю.

Три клипера, обогнав основные силы, заняли место в авангарде, ощупывая пространство своими сверхчувствительными локаторами. Они опережали боевые корабли на половину астроединицы, или четыре световые минуты хода. Еще 8 клиперов дозорным кубом окружали флот, оберегая его от внезапной атаки с фланга. За разведывательным треугольником вытянулись двумя колоннами ударные крейсера. Дюжина могучих боевых кораблей, ядро четвертого флота, была готова, почти мгновенно перестроится в боевую плоскость и смести огнем своих тяжелых излучателей любого, кто посмеет встать на пути.

За крейсерами шли эскадренные катероносцы, огромные угловатые неповоротливые корабли, летающие космодромы. Тяжелые и слабо вооруженные, но зато каждый катероносец нес на своих просторных ангарных палубах по полторы сотни боевых катеров. Дивизионы маневренных фрегатов держались параллельным курсом рядом со своими старшими собратьями, готовые принять на себя первый удар пока катероносцы не выбросят эскадрильи рассерженных шершней. Еще два дивизиона по шесть фрегатов шли рядом с головными колоннами крейсеров.

Следом за ударными силами тянулись колонны десантных и транспортных эскадр. Десантные катероносцы и авианосцы, войсковые транспорты, танкеры, ремонтные базы, грузовые нефы шли плотным строем в окружении фрегатов и конвойных крейсеров. Славомир с сочувствием смотрел на яркие силуэты эскортных кораблей. Это большей частью были старые, уже не способные участвовать в эскадренном сражении корабли. Но, не смотря на возраст этих древних посудин, на их экипажах лежала тяжелая обязанность прикрывать неповоротливые беззащитные транспорты, везущие по 10–15 тысяч человек каждый. Не даром за успешную проводку конвоя в сложных условиях награждали как за победу в бою. Сейчас в составе флота, командиры эскортных кораблей могут дышать свободно. Им придется действовать, только если дела совсем будут плохими.