– Как думаешь, что им здесь нужно?

– Полагаю, они намереваются истреблять куллорапторов. Шрам получает от этого занятия несказанное удовольствие.

– Ну, тогда нам лучше отойти в сторонку.

Пристегнувшись, Кормак сидел в кресле позади Джарвеллис и наблюдал за тем, как она бегло барабанила по кнопкам панели управления. Корабль отзывался глубоким гудением, подобно какому-нибудь музыкальному инструменту в руках маэстро. Она взялась за рычаг, и на экране было видно, как из-под корабля полетели обломки. "Лирик-П" приподнялся, накренился, его ножки-опоры быстро втянулись в корпус.

Когда она вырулила корабль на дорожку из смятой травы, ведущую к реке, в кабине появился Стэнтон.

– Дело сделано? – спросила Джарвеллис, и он кивнул.

"По крайней мере, в криококоне мальчик не почувствует боли, если корабль будет сбит", – подумал Ян.

Но потом он сообразил: смерть будет столь быстрой, что никто из них не успеет что-либо испытать. Неожиданное присутствие ребенка расстроило его, но решительности ему по-прежнему было не занимать. Долг – важнее всего.

– Как со временем? – спросил он.

– "Лирик"? – поторопила Джарвеллис.

– Мы должны достичь второй космической скорости за пол-оборота – это два часа, – ответил ИР. – Через час после этого мы сможем нырнуть в подпространство.

На экране Кормак видел, что они уже покинули речную долину, так что теперь Джарвеллис уже не надо было придерживаться изгибов русла реки. Ионные двигатели гудели ровно. Корабль набирал скорость и выравнивал траекторию, время от времени вздрагивая под воздействием турбулентности. Как и все современные корабли, "Лирик-П" больше полагался на свою мощь, чем на учет аэродинамики, а при посадке и взлете использовал антигравитацию.

Ян вспомнил свою беседу с Джарвеллис.

– Эффект поля не скрывает антигравитацию, он только может слегка закамуфлировать ее, – объясняла она. – С детекторами Теократии тут не было особых проблем, но с крейсером Правительства дело обстоит иначе.

– А термоядерные двигатели?

– При подъеме след будет оставаться далеко за пределами поля. Скеллор нас быстро обнаружит.

– Пожалуй, – согласился Кормак. – А мы не можем облететь планету на ионных маневровых двигателях? Мы бы оставили след, но рисковать все равно придется.

Джарвеллис ответила, что тогда след будет состоять из обломков, потому что "Лирик-И" не рассчитан на такие перегрузки. Как бы то ни было, выбор оказался невелик.

– Приближаемся к сверхзвуковой, – объявила она. – Будем надеяться, что Скеллор нас не услышит, потому что поле защищает нас только от визуального наблюдения за возмущением в атмосфере. Переход звукового барьера – заметное явление.

– Будем надеяться, – кивнул Ян.

Рассуждать на эту тему – более чем бессмысленно. Необыкновенные способности сумасшедшего ученого и технологии в его распоряжении были таковы, что возможности ограничивались лишь размахом воображения. Очевидно, Скеллор мог видеть глазами куллорапторов, но приходило ли ему в голову слушать их ушами? Разумеется, с геостационарной орбиты он мог наблюдать за всем, что происходило на поверхности планеты, но на что именно он обращал основное внимание? Ведь он явно пропустил полет Кормака со Стэнтоном на аэрофане – наверное, слишком сосредоточился на атаках куллорапторов в пещерах. Пришло ли ему в голову установить звуковые детекторы? Ведет ли он наблюдение за противоположной стороной планеты? Многое зависело от такого качества, как скрупулезность: мало располагать божественной силой, если не обладаешь божественным провидением.