Католическая и православная церкви сложились в эпоху феодализма и были призваны к тому, чтобы обслуживать феодальный строй. С возникновением буржуазных общественных отношений складывается протестантизм — буржуазная форма христианства. А католицизм и православие вынуждены были приспосабливаться к новым условиям, пересматривать традиционные положения.

Возьмем более близкий пример. Русская православная церковь, церковь евангельских христиан-баптистов, общин адвентистов седьмого дня — все эти религиозные организации враждебно встретили Великую Октябрьскую социалистическую революцию. Связав свою судьбу с самодержавием, они верно стояли на страже устоев капиталистического строя в России.

Но прошло время, и сегодня в православных храмах, в баптистских и адвентистских молитвенных домах можно услышать проповеди, в которых восхваляется советский строй, поддерживается внутренняя и внешняя политика Советского правительства.

Изменение политической ориентации религиозных организаций не случайно. Прежде всего, надо иметь в виду, что изменились сами верующие. За редким исключением это люди, умом и сердцем приемлющие Советскую власть, принимающие участие в общем труде советского народа. Церковные организации не могут не учитывать этого.

Но изменились не только верующие, а и сами священнослужители. Многие из них выросли в советское время. И хотя они с детских лет находились под религиозным влиянием, их мировоззрение формировалось в условиях советской действительности. Это не могло не сказаться на их взглядах.

Изменение политической ориентации русской православной церкви и других религиозных организаций — сложный процесс. Долгие годы в церковном и сектантском руководстве шла внутренняя борьба. И сейчас находятся среди служителей культа и верующих лица, осуждающие нынешний курс русской православной церкви, церкви евангельских христиан-баптистов и др. Однако в наши дни это единичные голоса.

Говоря о религиозном модернизме, нельзя не упомянуть о настойчивых попытках некоторых богословов, церковных и сектантских проповедников «примирить» науку и религию. Причина этих попыток совершенно ясна. Давно прошли времена, когда религия могла открыто выступать против науки, преследовать мыслителей, прилагавших дорогу к истине. Прошли времена, когда по всей Европе пылали костры, на которых сжигали ученых, осмелившихся подвергнуть сомнению религиозные истины. Успехи современной науки столь очевидны, что отрицать их просто невозможно. Отсюда попытки убедить верующих, что религия не противоречит науке.

В наши дни православные богословы и сектанты пересматривают многие традиционные положения религии. И католическая, и православная церкви в течение многих столетий утверждали, что сфера их деятельности — «духовный мир» людей. Однако в последнее время в выступлениях некоторых католических деятелей можно найти критику капиталистических порядков, призывы решать такие проблемы, как безработица и нищета. В энциклике папы Павла VI «Популорум прогрессио», изданной в 1967 г., признается справедливым стремление людей «избавиться от нищеты», избавиться «от всякого угнетения». Это ли не модернизация религии!

Такие выступления понять нетрудно. Они вызваны желанием церковников сохранить свое влияние на верующих, ибо церковь, проходящая мимо жизненно важных проблем общества, не может рассчитывать на широкую поддержку верующих.

Проповедуя религиозное вероучение, служители культа по-новому толкуют многие «богодухновенные» истины. Например, некоторые из них заявляют, будто библейский миф о сотворении мира в шесть дней богом нельзя воспринимать буквально, ибо это иносказание. Таким путем они пытаются спасти миф, развенчанный наукой.