— Какую?

— Совсем маленькую. Я очень боюсь щекотки, особенно, когда щекотят шею. Я могу умереть от смеха. Прикажи, о справедливейший из справедливых, чтобы меня повесили за пояс.

…Однажды Тимур проверял дела городского головы. Оказалось, что в книгах, куда записывали взимаемые с горожан налоги, много ошибок, естественно, в пользу чиновника. Разгневанный правитель велел градоначальнику съесть все налоговые книги, а на его место назначил Ходжу Насреддина.

Через некоторое время Тимур вызвал к себе Ходжу с налоговыми книгами. Оказалось, что записи сделали на тонком лаваше.

— Неужели в городе не нашлось бумаги? — грозно спросил повелитель.

— О господин! — ответил Насреддин. — Я сделал это на тот случай, если ты разгневаешься на меня и прикажешь съесть налоговые книги. У меня не такой крепкий желудок, как у моего предшественника, чтобы переварить столько бумаги. А с лавашем я справлюсь.

…Было ли так или не было, а в подобных анекдотах шуты представлены более умными и находчивыми, чем великие владыки. Хотя, конечно же, от шута требовалось прежде всего остроумие, но не мудрость, что не одно и то же.

Диоген

Великий полководец Александр Македонский, ученик Аристотеля, будучи в Коринфе, пришёл в кипарисовую рощу на окраине города, встал перед большой глиняной бочкой-амфорой и представился:

— Я — Александр, великий царь Македонии.

— А я — собака Диоген, — прогудел глухой голос из бочки.

— Почему ты так называешь себя?

— Кто бросит мне кусок, тому виляю, кто не бросит — облаю, кто зол — кусаю.

— Что я могу сделать для тебя? — спросил царь.

— Отойди в сторонку, ты загородил мне солнце.

…Большим оригиналом слыл «бочкожитель» Диоген (ок. 410–323 гг. до н. э.). Стал он таковым отчасти по прихоти судьбы.

Он был сыном чиновника-менялы Гикесия и получил должность чеканщика монет. Говорят, он пошёл в Дельфы и спросил у оракула, что ему предпринять. «Сделай переоценку ценностей», — услышал ответ. Будущий философ понял совет просто: надо подделывать монеты, и занялся этим неблаговидным, но доходным занятием, пока его не изобличили. Избегая ареста и суда, он вынужден был бежать.

Впрочем, по другим версиям подделкой занимался он вместе с отцом, а у оракула побывал после того, как был изгнан из родного города Синопа (Южное Причерноморье). Так или иначе, а бедствуя во время скитаний, он действительно переоценил ценности, оставив мечту о материальном богатстве, отдал предпочтение интеллектуальному. Пришёл в Афины и направился в гимнасий Киносарг (в переводе — «зоркий пёс»), где преподавал философ Антисфен — личность примечательная и весьма оригинальная.

Антисфен был учеником Сократа и постоянно ходил к нему за 8 километров. По его мнению, философия научила его умению беседовать с самим собой. На вопрос, какая наука самая необходимая, отвечав: «Наука забывать ненужное».

Он отдавал предпочтение действиям, а не словам. Во время дискуссии в ответ на убедительные логичные доводы, что абсолютного движения нет, он встал и стал прохаживаться перед оппонентом.

(Вообще-то, можно принять за точку отсчёта самого шагающего философа. Тогда он предстанет находящимся в покое, а все прочие объекты — движущимися относительно него. Казалось бы, так простейшим образом доказывается принцип относительности движения. Мол, всё зависит от заранее принятой системы координат. Хотя в действительности все объекты на свете пребывают в постоянном движении. Оно является изначальным и постоянным признаком окружающего и пронизывающего нас Мироздания.