Содрогаясь от ужасных предчувствий, женщина остановила машину и вышла на дорогу.
Поначалу ей показалось, что животное погибло, но когда она склонилась над ним, собака с трудом поднялась на ноги. Видимых ран на ее теле не было. Животное так было заляпано грязью, что определить его породу было невозможно. Единственное, что возможно было разглядеть при свете фар, так это крайнюю худобу существа. Миссис Милоу ласково заговорила с собакой. Безвольно свисающий хвост слегка шевельнулся и снова бессильно упал.
— Я не могу бросить ее здесь, — подумала миссис Милоу. — Даже если ее и не сбили, она умирает от голода, бедняжка!
Дома ее ждали семнадцать собственных собак, и ей не слишком хотелось привезти еще одну, но она знала, что ни за что не позволит себе просто передать это несчастное существо в отделение полиции.
Миссис Милоу погладила псину и поманила за собой. Это совпадало с желанием самой собаки, но ее ноги были слишком слабы. Тогда женщина взяла ее на руки и отнесла в машину. Несчастное животное не шевелилось, словно мешок с костями. Приглядевшись повнимательней, она заметила еще кое-что. Миссис Милоу торопливо положила собаку на покрытое ковриком сидение машины и включила свет. Так и есть! Она увидела, что несмотря на крайнюю степень истощения, у этой собаки все еще было молоко!
Она забралась в машину и помчалась домой. Очень скоро она подъехала к Лондону. Миссис Милоу знала, что не сможет быстро доехать до дома из-за напряженного движения по улицам города, поэтому она остановилась перед небольшим рестораном. Здесь хозяин продал ей немного молока и холодного мяса, а также одолжил собачьи миски. Голодное животное вмиг проглотило пищу и тут же уснуло. Любезный владелец ресторана забрал назад свои миски и пожелал им счастливого пути.
Машина подъехала к дому в тот самый момент, когда прибыл Замечательный Ветеринар, который хотел осмотреть Дамку и ее потомство. Женщина внесла незнакомую собаку в дом и привела ее на теплую кухню. После тщательного осмотра она сказала, что худоба собаки, как ей кажется, объясняется не столько голодом, сколько тем, что у собаки недавно родились щенки. Поэтому, если ее хорошенько кормить, то ее молоком смогут питаться наши маленькие.
— Ей надо принять ванну, — сказала Нанни Кок, — иначе наши малютки нахватают от нее блох.
Замечательный Ветеринар сказал, что идея насчет ванны неплоха, и незнакомку отнесли в небольшую комнату, оборудованную для стирки. Нанни Кок тут же занялась ванной, опасаясь, как бы мистер Милоу и здесь не потеснил ее. Миссис Милоу поднялась наверх, чтобы рассказать мужу о последних событиях.
Тем временем незнакомка с удовольствием нежилась в теплой воде. Она вся была покрыта мыльной пеной, когда Понго вернулся вместе о Нанни К.Мердинер с прогулки и вбежал через открытую дверь.
— Он не обидит даму, — сказал Замечательный Ветеринар.
— Разумеется нет! Ведь она будет нянчить его малышей, — отозвалась Нанни Кок.
Понго встал на задние лапы и облизал нос у мокрой собаки. Этим он сказал, как рад он сам и как признательна будет его жена, (но никто из людей этого не понял). Незнакомка отвечала:
— Конечно, я сделаю все, что в моих силах. Но заранее ничего не обещаю. (И снова люди не услышали этого.)
В этот момент мистер Милоу торопливо спустился вниз, чтобы посмотреть на вновь прибывшую.
— Так какой же она породы? — спросил он.
В этот момент Нанни Кок начала смывать мыльную пену и у всех вырвался вздох удивления. Эта собака тоже была далматинцем! Только ее пятна были не черного, а коричневого цвета. Впрочем, такие пятна у далматинцев называют рыжими, а не коричневыми.
— Восемнадцать далматинцев под одной крышей, — сказал мистер Милоу, — лучше и придумать невозможно! (Ему еще предстояло понять, что может быть и еще лучше). |