|
Меня пробивает дрожь при мысли, что мне придется трусить в это бассейновое варево в «Бонусных» трусах. Смотрю на какие-то хутора для деревенщин. Потом — короткометражный фильм о сенокосе. «С каких это пор такие большие головки сыра выпускать стали?» Нет. Мама рассказывает про новейшую сенокосную технику. Стога в вакуумных упаковках. По-моему, эти фермеры не врубились в то, что такое товарный вид. Зачем вы овечью-то еду в целлофан кладете, кладите лучше человеческую, для горожан! На указатели не мешало бы добавить английские переводы названий, для туристов. Этим я и займусь. Гора Эсья — Easy. Река Ватлау — Hardly River. Устье — Mouthwash. Гора Кидафетль — The Kid That Fell. Хутор Ингуннарстадир — Ingunn’s Place. Хутор Грязи — Shitfarm. Скопцова Река — Castration River. Мыс Ноунхёвди — Noonhead. Хутор Крюмсхолар — Crummy Hills. Хутор Горки — Garbage Hills. Н. п. Озерный — Pool Country. Гора Бёйла — Bowl. Хутор Стадарстадюр — The Place to Be. Ледник Ок — Okay. Мунадарнесс — Lazyness. Хутор Кроп пюр… Вот одна отечественная шоколадная фабрика выпустила шоколадку с таким же названием… Захотелось сладкого.
Разговор в ларьке: Мама: Ну, Хлин, курицу хочешь? Хлин: Я невыспавшегося мяса не ем. Лолла (смеется): Невыспавшегося? В каком смысле? Хлин (оттягивается): Ну, знаешь, как их выращивают. Всю жизнь в помещении, в какой-нибудь фигне из реек под неоновой лампочкой, по шесть тысяч в одном зале, и все так трясут головой, как будто техно танцуют, для них, бедняжек, это такой непрерывный рейв длиной в шесть недель, а свет никогда не гасят. И потом нам это есть. Заносить в свой организм бессонницу. Я недавно про это передачу смотрел. Лолла (прекратив смеяться): А ты стал защитником животных? Хлин: Нет, скорее это меня надо защищать. От животных. Мама: Ну хорошо, тогда купим мясо гриль. Дача находится в такой дачной местности. Вокруг нее кустарник, как волосы на лобке голой страны. И такие скалы — мастерски сделаны. Я несу мясо гриль в дом. Мясо гриль. Еще неизвестно, какое это животное. Мне становится легче, когда я вижу в углу телевизор. Но смотреть его — одно разочарование. Лучше всего его смотреть, когда он выключен. Тогда оказывается, что это очень даже неплохой телевизор. Потом тебя зовут в бассейн, как будто это такая повинность. А плавки я забыл. Если можно забыть то, чего у тебя никогда не было. Выхожу в «Бонусных» трусах. Стараюсь побыстрее залезть в воду, чтоб никто не увидел желтого пятнышка у ширинки. — Ничего, Хлин, даже незаметно, что ты в трусах, ты весь такой белый, ха-ха… — Но он не жирный. Правда ведь? — Это из-за курения, — говорят они обо мне. Как будто я страдаю аутизмом. Бассейн. Котел, из которого идет пар. Smoking Pot. Это напоминает… Мы не забивали косяк с тех пор, как Лолла затяжелела. Если во время беременности ходить обдолбанным, то весь плод раздолбается. Наверно. Мама в цельном купальнике. Ф-фу! Лолла в бикини. Я предпочитаю смотреть на мамины груди, — наверно, из-за беременности. Я вижу их не в резкости, потому что очки запотели, и чувствую, как меня окружает та же теплая вода, что ласкает ее междугрудие. Может, карапузу удастся их пососать. Лоллино пузо покачивается на середине бассейна. Внутри нее Халлдор Стефанссон. Здравствуй! Вдруг я представляю себе хофийский живот. Вообще, странно, что кому-то не хочется иметь детей. «Если бы все так думали, что бы стало?» Во что бы превратилось наше общество? Наверно, надо просто вправить людям мозги. С помощью рекламы по телевизору и в газетах. Придумать слоган поярче: «Дети: капиталовложение с глазками». Чуть-чуть высовываюсь за террасу, во всю эту запущенную природу. |
