И все же я почувствовал, что он усиленно ищет выход, какую-нибудь лазейку из создавшейся ситуации.

Только она не находилась.

Кольцо крысехвостых вокруг нас постепенно сужалось. Электрический треск их тараканьего стрекотания усиливало многократное эхо от стен собора.

Под ногой у меня что-то зашевелилось. Неужели наступил на одного из крысехвостых?! Я с брезгливым вскриком отшатнулся и схватил осколок кирпича, чтобы размозжить череп насекомому. Уже занеся камень для страшного удара, я вдруг понял, что под ногами у меня никого нет. Одна ступень лестницы осела и ушла вниз, за ней другая и третья.

Посреди лестницы теперь зияла огромная дыра, в которую пролез бы даже слон.

Гемлут, не задумываясь, бросился в пролом.

— Эгей! — послышался его голос. — Дуй за мной! Га! Прыгай! Неглубоко.

Я швырнул камень в море крысехвостых, где он с отвратительным треском расколол чей-то панцирь. И это была роковая ошибка. Несчастная жертва издала звук, похожий на визг пилы, которую саму режут на части. Тысячи насекомых подхватили этот вой, взметнулись вверх и бросились на меня.

Я прыгнул в дыру.

Полет был недолгим. Пролетев не более двух метров, я приземлился, лишь слегка отбив пятки. Пролом в лестнице над головой моментально закрылся, ступени вернулись на прежнее место. Один крысехвостый сунулся было следом за мной, свесил голову вниз и тут же пожалел об этом, потому что уже в следующий миг был разрублен пополам тяжелыми каменными плитами. Воцарился мрак, сравнимый лишь с темнотой в темной камере Филинчика.

— Теперь вы в безопасности, — произнес голос, по которому трудно было определить, принадлежит он мужчине, женщине или какому-нибудь демоническому существу. Он звучал скорее как говорящая труба.

Говорящая труба. — Идите на голос, я вас выведу. Сюда… Сюда… — повторял незнакомец, а мы послушно брели за ним в темноте.

Не знаю, сколько раз я спотыкался, падал и снова поднимался. Мы шли в кромешной мгле, а препятствий на пути хватало. Временами стену туннеля озаряла ослепительная синяя вспышка, от которой я в оцепенении замирал на месте и поэтому не мог как следует разглядеть нашего проводника. Правда, вспышки были такими короткими, что я даже не успевал определить, в какой он стороне.

Наконец мы очутились в туннеле, кое-как освещенном призрачным светом. Сквозь мелкие дырки на потолке пробивались слабые, тусклые лучики.

— Это крышка канализационного люка, — протрубил голос. — Здесь можно выбраться наружу.

Даже несмотря на наличие освещения, мне так и не удалось разглядеть обладателя голоса. Он должен был находиться поблизости, прямо передо мной, но я никого не видел. По узкой железной лестнице мы взобрались наверх, приподняли крышку и очутились в темном переулке, выходящем на большую улицу, бурлящую обычной городской жизнью. Голос смолк.

— Человек-невидимка! — пояснил Гемлут.

— Человек-невидимка?

— Га. А ты что, его видел?

Решив не вдаваться в подробности, я молча отправился вслед за Гемлутом на Илстатна, одну из самых оживленных улиц города. Было самое время подумать о завтраке. Гемлут вел себя подозрительно тихо, возможно, ему все-таки было стыдно за то, что из-за него мы влипли в такую историю.

Он прилагал все усилия, чтобы собрать хотя бы пару пирас и задобрить меня, угостив завтраком в одной из шахматных забегаловок добраньских быков. Те уже с утра пораньше восседали за своими досками, провожая прохожих неприветливыми взглядами.

События прошлой ночи окончательно убедили меня: чтобы выжить в этом городе, нужно, по крайней мере, иметь крышу над головой. А для этого требовались деньги, а чтобы получить их, нужно было сначала найти работу.