— Между белыми и черными. Какого же ещё. Нельзя нам делать что-то своими ручками. Только вашими. Подсказываем, направляем, мыслишки разные внушаем. То есть, к примеру, я не могу тебя убить. Хотя имею для этого все возможности. Хочешь, сердце остановлю? Легко. Но не могу. Однако, если я внушу соседу мысль, будто ты путаешься с его женой, а тот возьмет ружье да пойдет тебе в лоб стре́льнет, это уже свобода выбора человеческой души. Я не виноват. Белые мне ничего предъявить не могут.

— Охренеть логика… — Плюхнулся обратно на стул, не зная, куда себя деть. Бабуля просто переворачивала мой мир с ног на голову.

— Ага. Но тем не менее. Видишь, насколько сложно работать в подобных условиях. Лаврентий Палыч, кстати, внушению сильно поддается. Есть в нем это изначально. Тяга к темноте. Вот я через него и действовал. Мол, так и так, не все в этом мире просто. Одно подсунул, потом второе. Зародилась у Лаврентия мысль, не иначе потусторонние силы имеют влияние на людей. Он, представь себе, «большого террора» тоже не понял. Хотя, виду не показал. Ибо не дурак. Поэтому, едва принял бразды правления НКВД, решил организовать втихаря специальный отдел. Назвал его тринадцатым. Знаковое число. От этого и отталкивался. С одной стороны, в память о прошлых двенадцати, а с другой — мистика опять же. Тихонова пригласил для беседы. Тот всегда честным, правильным чекистом был. Главное — Родина и партия. Надо верить в дьявола? Значит, будет верить. Вот знаешь, что интересно. Крови на майоре, как и на многих нынче, предостаточно, а чекист — порядочный. Мне всегда это в вас нравилось. Способность впитывать в себя гораздо больше, чем можно подумать. Собственно говоря, Никита Пахомович стал первым сотрудником нового отдела. Для всех — официально служит при Берии. Правду знают лишь два грузина. Ну, ты понял, о ком идёт речь. Наталью велел искать Лаврентий. Просматривал сведения о людях, связанных с оккультизмом. Там обнаружил ее имя. Тем более, парочка сотрудников, отправленных Тихоновым разведчиками туда, где сейчас по разумению Берии, да и самого майора, бо́льшее зло сосредоточено, подтвердили, Гитлер использует помощь нечисти.

Я обхватил голову руками, потому как реально опасался, мозг сейчас начнет вытекать. Все, что говорила бабуля, с трудом умещалось и укладывалось в сознании.

— Это не конец истории… — Продолжила тем временем Наталья Николаевна.

— Не все еще?! Я думал, уже последует пояснение, каким боком дед.

— Погоди. Дело в том, что Мацкевич, ещё будучи в Германии, расслабился и начал привлекать к своему кружку людей не проверенных. Один из учеников рассказал о планах Генриха родственнику, да ни кому-нибудь, а Йозефу Геббельсу. Это как раз в 1937 произошло. Чтоб ты понимал, Адольф на самом деле давно поглядывает в сторону оккультизма. Без нашей, кстати, помощи. Господина Кроули уважал одно время. Большие планы на Мессинга возлагал, да тот смылся в Союз. Геббельс велел родственнику скопировать самую важную страницу. Пожелал изучить сам, так сказать, прежде чем схватить Мацкевича и предъявить его высокому руководству. Следили за кружком долго, но сильно всерьез не принимали. Желающих заключить договор с дьяволом было за историю существования человечества предостаточно. Опасался Геббельс дураком выглядеть. Как только заполучил необходимое, начал сам таскаться по умным людям, дабы оценили, посмотрели. Но так, без особого рвения. Пока один профессор, увидев скопированную часть, не захлопнул перед Йзефом дверь, наплевав на все чины и звания последнего. Сказал: «Идите к черту, господин министр народного просвещения. Хотя, с этим текстом вам туда и дорога».

Вот только тогда Геббельс призадумался, осознал, что, вполне возможно, держит в своих руках нечто важное, да и кинулся от большого ума проводить ритуал лично. Собственно говоря, благодаря этому пришел Белиал.