Мой желудок снова сжимается, но блевать больше нечем.

Постель, в которой я ночую вот уже шесть лет, обжигает, поэтому сдираю с себя простыни, резко отбросив их в сторону.

— Викки, успокойся! Прекрати! — жёстко, громко и нервно приказывает мне супруг.

И только в этот момент я осознаю, что для данной фразы он впервые за сегодня открыл свой рот. Даже аспирин протягивал молча.

Я не могу на него смотреть — глазам больно. Да, утром следующего за отчетным дня я трезво осознаю тот факт, что ненавижу собственного мужа.

— Нам нужно развестись, — довожу до его сведения тоном обессилевшей жертвы кораблекрушения.

— Мы это уже обсудили.

— Не мы, а ты обсудил. Моё мнение при этом не спрашивал.

Молчит.

— Я не хочу с тобой жить, — «интеллигентность» даётся мне тяжело.

Молчит.

— Ты мне противен, я не могу на тебя смотреть.

Молчит.

— Меня раздражают звуки, которые ты издаёшь, твои привычки, а теперь ещё и твоя подлая…

Едва сдерживаюсь, чтобы не бросаться оскорблениями. Смотрю на свои руки — их трясёт слишком сильно, так много я не пила.

— Как давно ты с ней… ну… встречаешься?

— Мы не будем говорить на эту тему. По крайней мере, не сейчас.

— Неужели? А мне вот, видишь ли хочется обсудить, — чувствую, что сдержанности пришёл конец. — Твоя жена врач, если ты забыл, и первое что пришло мне в голову после того, как эмоции улеглись: какова вероятность того, что влагалищные выделения другой женщины могли бы оказаться в моей утробе?

— Вики, перестань… — цедит сквозь зубы и выходит из спальни на кухню.

Я, в трусах и майке, бегу вслед за ним:

— Нет, ну серьезно! Осознавать это, наверное, так же прикольно, как месить своим членом чужую сперму в…

— Викки! — не оборвал, а рявкнул, причём так, что стёкла задребезжали. — Замолчи! Пожалеешь ведь!

— А что? Ударишь?

Его глаза сейчас, кажется, вылезут из орбит от злости. Пальцы, сжимающие крышку от миски с салатом, побелели от напряжения.

— Или скажешь, что тебя воротит от моего запаха? Я уже ничему не удивлюсь.

— Причём здесь твой запах? — цедит сквозь стиснутые зубы.

— Да так, одной знакомой муж обозначил это трагическое недоразумение причиной своего ухода к соседке. Но, в самом деле: если бы у нас с тобой совсем не было секса, то я хоть что-нибудь бы понимала. А так не ясно, чем я тебе не угодила. Может, банально надоела?

— А ты считаешь, женщина, которая считает секунды до того момента, как муж кончит и свалит — это предел мечтаний?

— Конечно нет, дорогой! Это самый, что ни на есть, веский повод закрутить интрижку! Только я не понимаю, что ты до сих пор делаешь в одной квартире с таким бревном, как я?!

— Ну хватит, — он отшвыривает миску с моим салатом в сторону, да так, что часть высыпается на глянцевую поверхность столешницы, и направляется к выходу. — Больше нет сил слушать этот бред!

— Ну разумеется, на фоне Герды я могу выглядеть только полной дурой!

От слова «Герда» сказочного Кая как током бьет. Он резко разворачивается и бросается в мою сторону. Муж никогда не поднимал на меня руку, но ведь всё когда-нибудь случается в первый раз. Я не думаю, не планирую, интуитивно делаю шаг назад, а дальше — потеря равновесия и провал.

Глава 12. Мне жаль

Прихожу в себя от боли и нежности: ноет нога, адски болит затылок, но голова тащится от тёплых поглаживаний.