Проходя мимо серванта, я взглянул на «пепельницу» - за работой я совсем забыл про нее. Остановился, открыл стеклянную дверцу. На меня пахнуло холодом.

    -  Надо же… - озадаченно пробормотал я.

    Коснулся находки - она была все такой же холодной, ее поверхность покрылась маленькими капельками. В центре чаши даже скопилось немного воды, с четверть чайной ложки. Была вода и на блюде: подняв «пепельницу», я увидел мокрое пятно.

    Снова поставив чашу на блюдо, я какое-то время стоял, задумчиво глядя на свою находку. То, что она за эти часы совершенно не нагрелась, меня озадачило - это противоречило всем законам физики. Может, сунуть ее в кастрюлю с кипятком?

    Идея была неплохая, но что-то удержало меня от такого решения. Закрыв дверцу серванта, я вышел из комнаты, гадая, что же мне делать с этой странной штукой. Было бы неплохо передать ее кому-то, кто во всем этом разбирается. Но кому? Здесь и физика-то толкового не найдешь. Это надо в Москву ехать.

    Два часа пути - не так долго. Можно будет и съездить. Остановиться у Паши - тот приглашал как-то. Позвонить ему, предупредить. Купить чего-нибудь, чтобы не приезжать с пустыми руками. Жена его, конечно, не будет в восторге от такого визита. Но пару дней потерпит.

    Поужинав, я немного посмотрел телевизор. Потом, чувствуя, что глаза уже слипаются, лег спать.

    Заснул я не сразу - еще долго лежал, думая о том, какой насыщенный выдался день. Вспомнил того человека, что погиб на острых пиках забора. Плохая смерть, страшная. Сам бы я так не хотел. И неужели он действительно погиб из-за этой странной штуковины?…

    Разбудил меня звонок мобильного телефона - сам поставил на восемь. Часа мне вполне хватало на то, чтобы подняться, позавтракать и дойти до универмага. Сев на краю кровати, я зевнул, поежился - прохладно как-то. И тут же заметил, что изо рта идет пар…

    Это было уже слишком. Быстро одеваясь, я думал о том, что с этой чертовой находкой надо непременно что-то делать. Для начала хотя бы вынести ее на балкон. С другой стороны, когда начнется жара, иметь такую вещь даже полезно…

    Шутка меня не вдохновила - я понимал, что происходит что-то непонятное и оттого пугающее. Одевшись, сунул ноги в тапочки и направился в гостиную. Вошел в нее - и замер.

    Того, что я увидел, просто не могло быть. Сон, фантасмагория - я ошеломленно взирал на изуродованную комнату, не понимая, как все это могло произойти.

    Здесь было на что посмотреть. Гладкий некогда бетон стен пошел волнами, покрылся потеками и странными синеватыми жилами, напоминающими вены на старческой руке. Обои при этом не отстали - скорее, они просто приняли участие в происшедших со стенами метаморфозах. Книжный шкаф тоже стал совсем другим - дерево было согнуто, покорежено неведомой силой. Или не покорежено - я с удивлением увидел на стенках шкафа странные текучие наросты. Стекла тоже выгнулись, потекли, в одном из них образовалось овальное, словно оплавленное, отверстие. Книги в шкафу набухли, сплавились друг с другом, с одной из полок свисал длинный белый бумажный потек. Стоявший на окне цветок - я каждый раз забывал его поливать - забрался по гардине к потолку и опутал добрую половину комнаты. Диван выгнулся и теперь напоминал странную кособокую лодку на четырех ножках. Музыкальный центр скалился открытыми деками, металлические сеточки динамиков сползли вниз и остановились у края полочки, словно боясь спускаться дальше.

    Необычно выглядели и картины - дешевые репродукции советских времен, в комнате их было пять штук.