-  Старик, - произнес Улье, - ты не человек. Ты оборотень.

    -  Может быть, - сказал тот. - Проводите его в ангар.

    Двое достали ампульные пистолеты и, вполне квалифицированно держа их у бедра, вывели Ульса в коридор. Спускаясь с ними в лифте, разведчик чувствовал сквозь комбинезон холод обоих стволов. Один прижимал к груди, другой - к лопатке. Ай да ребята. Похоже, расклад безвыходный.

    На космодроме в этот ночной час не было ни души.

    Конвоиры вели Ульса вдоль шеренги грузовых барж, отстав от него шага на три. Он увидел, как впереди распахнулись ворота одного из ангаров, и там, в полутьме, загудел двигатель телеуправляемого погрузчика. Они даже не стесняются повторений, подумал разведчик.

    До ангара оставался десяток шагов. За его воротами гудела и лязгала гусеницами смерть.

    Где-то в ночном небе несся грузач с телами Мэга и Тода, с безумным Хиском, чахоточным Зетом и тремя таможенниками на борту. Адская машинка в его трюме ждала момента, когда Вайс включит общую систему связи. Этого Улье не сможет предотвратить. Даже если каким-то чудом выиграет схватку с двумя вооруженными конвоирами. Чтобы доложить о результатах осмотра и получить указания, таможенники воспользуются видексом грузача, но не успеют они повернуть рубильник…

    Высоко в ночи зажглась сверхновая.

    Ослепительные потоки света обрушились на Кос-мопорт с мгновенно поголубевшего неба. Казалось, все вокруг вспыхнуло белым пламенем, до рези в глазах, - так мощно полыхнуло фотонное топливо на орбите.

    Но прежде чем погасла чудовищная вспышка, повергшая в изумленное оцепенение обоих конвоиров, Улье выстрелил из капитанского револьвера дважды. Два сдавленных вскрика слились в один. И два пистолета вывалились из простреленных рук.

    А затем Космопорт снова объяла ночь, косо располосованная прожекторными лучами.

    Глава 6…И ВСЯ ОЙКУМЕНА

    Парящий в десяти локтях над постаментом обелиск, чье острие окутывали облака, можно было увидеть из любой точки Космопорта-1. По давней традиции многие разведчики приходили сюда перед тем, как уйти в рейд. Вот и теперь два человека стояли у громадного круглого цоколя, на котором алыми буквами человечество начертало свой главный и нерушимый Принцип.

    -  Вот не думал, что мой рейд окажется и впрямь последним, - сказал тот из двоих, что носил партикулярный костюм и при ходьбе опирался на трость.

    -  Неужто никакой надежды? - спросил его спутник, рослый атлет в комбинезоне с командирскими нашивками на рукаве.

    -  Почему же, есть. Мне предложили операцию, хотят удалить сустав и вырастить новый. Долгая морока, но ничего не попишешь, придется…

    -  Вот и отлично. Вылечишься - вернешься. Я похлопочу.

    -  Нет, командир, - возразил человек с тростью. - Я не вернусь в разведку.

    -  Как так?

    -  Видишь ли, я уже не тот малыш, у которого констатировали психологическую непригодность. Теперь эта непригодность совсем другого рода. Я хлебал с колонистами их аминореллу из одного котла. Я побратался с одним из них, и он спас меня от верной смерти. Пойми, я больше не смогу выйти на карантинную планету, оставаясь сторонним наблюдателем.

    -  Странно ты рассуждаешь. Как будто тысячу раз до этого ты не был в роли колониста.

    -  То-то и оно, что в роли. Тогда я носил личину. А тут прожил несколько суток их жизнью - по-настоящему, безо всяких прикрытий и надежды на то, что свои отовсюду вытащат.