— Зачем же тогда возрождать род древних курумчинских кузнецов, если то, что дано им, доступно всем людям?

— Если возродятся курумчинские кузнецы, если возобновится чудь, то вместе с ними воскреснут и древние знания, которые мы сохранили, а также память чуди и Медведи-шаманы.

— Но ведь вы и так владеете этими знаниями, зачем нужен еще кто-то?

— Затем, мой милый, что нужны те, кто силой, здоровьем, счастьем и красотой своей сможет показать всем остальным, как можно жить в гармонии со всей Вселенной.

Это было понятно. Весь мой жизненный опыт говорил: люди тянутся к понятному и знакомому. Например, если ребенок растет в счастливой семье то, скорее всего, он сам будет счастлив, и наоборот. Таких примеров можно подобрать множество, поэтому слова Серафимы убедили меня.

Новые знакомства

А на третий день моей жизни с Серафимой к нам пришел Медведь-шаман. Он рассказал мне о вас, рассказал, что водил вас, Рушель, в Верхнее небо, что вы — человек необыкновенный, потому что выдержали этот путь легче него. Медведь-шаман сказал, что проводил вас в долину пирамид и не знает, сможете ли вы пройти долиной смерти.

Моя Серафима тоже не на шутку заволновалась.

— Алексия, Настя! Они не пройдут там, Александр! Человеческой женщине не справиться с некроэнергией такой силы!

Тут и я испугался за наших девушек.

Мы с Серафимой оставили в ее домике Медведя-шамана, который, как мне объяснила Хранительница, сам знал, когда прийти, а когда уйти, а сами пошли в гору, вернее, в ту самую пещеру, в которой только несколько дней назад, — а мне показалось, что прошло много веков, — прятались от бури и тщетно звали Мишеля Мессинга. Оказалось, что эта пещера ведет в глубь горы и соединяется с множеством других ходов и переходов. Кроме пещер, такие же выходы из горы были и в курганах смерти. Мы шли попросить чудь, живущую там, вывести вас из долины смерти.

Я познакомился с Чугул, ведь она — единственная из чуди, кто говорит по-русски, рассказал ей все о вас, а она отправила за вами Урда. Мы же с Серафимой вернулись домой — я не стал дожидаться вас, время нашей встречи еще не пришло.

Так сказала мне моя Серафима. Так сказала и Чугул. По их словам, вы сначала должны узнать все тайны Алтая, которые на эту пору доступны вам. Да, это далеко не все, впереди вас ждут новые открытия. Но этого вам хватит для того, чтобы понять меня.

Я верю своей Серафиме, я верю Чугул, поэтому не дождался вас в горе. Но встретил сейчас.

* * *

Рассказ Александра Федоровича Белоусова шокировал нас. Ну, любовь — это понятно, но я никогда не предполагал, что за ней стоит нечто глобальное. А сам Александр Федорович! Я всегда знал, что он — человек необыкновенный, но считал его логиком и скептиком. А тут — такие страсти, такая вера в мистическую связь с возлюбленной, такое доверие и ей, и Чугул, и Медведю-шаману! Вот как бывает: годами общаешься с человеком, проходишь с ним огонь, воду и медные трубы, а он внезапно оказывается совсем не таким, каким ты его себе представлял! Если любовь сделала плюшевого сентименталиста из скептика, а испаниста поселила в глубь Алтайских гор, то возможности ее поистине безграничны!

Позвольте, любовь точно поселила нашего испаниста в глубь алтайских гор?

— Дорогой Александр Федорович, мы от всей души поздравляем вас! Но скажите же нам скорее, вы думаете остаться? Вы не полетите с нами в Петербург? — Мишель опять точно подслушал мои мысли.

— Нет, Мишель, не полечу, простите, мой друг! Я провожу вас до Барнаула и вернусь.

— Как, Александр Федорович, а моя свадьба! Вы же мой кум! Вы просто обязаны на ней быть!

— Настя, друг мой юный, конечно, я приеду к вам на свадьбу, как же иначе!

— С Серафимой?

— Этого я вам сказать не могу, мы пока слишком мало прожили вместе, чтобы я мог знать, согласится ли когда-нибудь моя Серафима хотя бы ненадолго оставить свои горы.