— Именно это и произошло в данном случае?

— Не знаю. Исключать такую возможность нельзя. Несомненно одно: это старинное лезвие, укороченное для использования в армии. Судя по форме и изящным линиям, оно, как уже отметила моя дочь, похоже на кото — старое. Как правило, лезвия кото тоньше, изящнее и острее, нежели лезвие синто, то есть в руке опытного бойца это более эффективное оружие. Точного определения понятия «кото» нет, но, грубо говоря, это то, что сделано до тысяча шестисотого года. Разумеется, не все так просто. Возможно, что кузнец синто — то есть после тысяча шестисотого года — просто повторил форму лезвия кото. Такое случалось довольно часто, что вполне понятно: кузнецы отвечали требованиям рынка, они выполняли заказы клиентов, отслеживали текущие тенденции, пробовали различные методы.

— Вы хотите сказать, что этот меч, возможно, является антиквариатом, исторической реликвией. Какую ценность будет он иметь в этом случае?

— Вероятно, значительную, хотя мы ни за что не продадим его — ни за какие деньги. Он наш, у нас с ним кровное родство. Этот меч принадлежал моему отцу. Я просто хочу вам сказать, что этот меч может представлять собой… э… определенный интерес. То есть интерес не только для скромного семейства Яно. Интерес для ученых, для историков, интерес для нашей страны и культуры. Еще более заманчиво узнать прошлое меча — по тому, что осталось от его хвостовика. Если появится необходимость, наверное, лезвие даже можно будет отполировать. Сам я не настолько хорошо владею этим искусством, чтобы браться за работу. Полировка требует много времени, так что этим занимается лишь горстка мастеров высочайшего класса. Но если у меча есть свои тайны, полировка их освободит. Отполировав лезвие, мы увидим его душу.

Глава 9

НИИ, ОДИН ИЗ СИНСЭНГУМИ

Нии, один из синсэнгуми, был прилежным самураем. Он во всем слушался великого господина, человека по имени Кондо-сан. Ради него Нии готов был без колебаний отдать свою жизнь. Ведь именно Кондо-сан увидел в уличном мальчишке талант, агрессивность, возможно, даже будущее. Пока многие о таком только мечтают, с Нии это произошло на самом деле. Из ничего Нии попал в синсэнгуми. Наконец он стал частью чего-то значительного; теперь он больше не был грязным сиротой, над которым смеялись другие дети. Его мягкое тело окрепло благодаря строгой дисциплине. Нии научился поразительным вещам, и его вера в себя росла пропорционально любви к великому господину.

Он был все еще молод, но в сообществе синсэнгуми возможно все. Группа состояла из лучших, и, хотя дисциплина была суровая, перед теми, кто присоединялся к этим избранным, открывались бесконечные возможности, несущие с собой безграничные наслаждения.

Нии научился обращаться с катаной, длинным мечом, освоил его мощь и изящество, постиг науку бережно использовать скрытую в нем силу. В умелых и опытных руках катана способен разрезать все, в том числе человеческое тело, от края до края. Нии представлял себе, как наносит удар: замах, свист лезвия, звук столкновения с плотью, брызги крови, крик смертельно раненного, — а он сам стоит неподвижно.

Нии научился обращаться с вакидзаси, более коротким клинком для самообороны. Это было оружие замкнутых помещений. Таким не зацепишься на низкий потолок или дверной косяк, однако по мощи вакидзаси почти не уступает катане. Никто не сможет отразить удар, нанесенный полным решимости синсэнгуми.