Дженни Колган. 500 миль до тебя
Нас в школе жизни учат двое, Они различны меж собою. Любовь мягка, нежна, добра, С учениками весела. А Боль строга. Как ни крути, С Любовью ей не по пути. Но может, Боль Любви сродни? Бывает, встретятся они И, будто сестры, станут схожи, Ведь обе суть одно и то же. Одна другой играет роль. Не различить Любовь и Боль. Сьюзан Кулидж. Что Кейти делала
Часть первая
Глава 1
Эта история должна была начаться с дурного предзнаменования: зловещих стай ворон в небе, хлопанья крыльев, черных грозовых туч, часов, бьющих тринадцать раз. А началась с нелепого спора со старушкой из за шоколадки. – Вот же она, у вас в руке! Плитка белого молочного шоколада! Миссис Маркс, сидевшая на диване, обитом потрескавшейся коричневой кожей, и смотревшая на свою разоблачительницу снизу вверх, наградила ее тяжелым, недобрым взглядом: – Ничего у меня нет. – Неправда, вы ее за спиной прячете! Миссис Маркс упрямо покачала головой, но руки показывать не стала. Ни дать ни взять нашкодивший ребенок. Лисса Уэсткотт, до этого убиравшая в сумку свое медицинское оборудование, с раздражением отложила его и направилась к пожилой женщине. – Думали, я ухожу? Решили, что сейчас выйду из комнаты, и достали припрятанное лакомство? Хозяйка квартиры нацелила на нее глазки бусинки: – Ты что, из шоколадной полиции? – Нет. То есть да! – выпалила Лисса и протянула руку. Наконец старушка все таки отдала ей шоколад. Лисса ошиблась: он оказался не белым, а темным. – Ха! – произнесла миссис Маркс. Лисса посмотрела на свою пациентку. Престарелая дама жила на четырнадцатом этаже высотного дома в южном Лондоне. Лифты там часто ломались. Миссис Маркс рисковала вот вот лишиться ступни из за сахарного диабета, а Лисса делала все возможное, чтобы этого не произошло. Комнаты в квартире были темными и захламленными, повсюду стояли пыльные искусственные цветы. Девушка поглядела в окно, любуясь прекрасным видом на реку и северную часть города на противоположном берегу. Грандиозные небоскребы Сити сверкали на солнце тщательно вымытыми стеклами. Сияющие и прекрасные, эти башни являются воплощением богатства. Они словно искрящиеся дворцы: такие же великолепные и недоступные, хотя расстояние до них невелико – всего две мили. – Мы ведь только что целых двадцать минут обсуждали вашу диету! – возмущалась Лисса. Болезнь превратила эту бедную женщину в затворницу. Кроме дочери, ее совсем никто не навещал. Радостей у миссис Маркс мало: ей осталось лишь сидеть у телевизора и жевать шоколадки под сериал «Жители Ист Энда», но от этого занятия старушке один вред. – Не хочу в один далеко не прекрасный день прийти сюда и обнаружить вас в коме, – объявила Лисса со всей строгостью, на какую только осмелилась. Но миссис Маркс лишь рассмеялась в ответ. – За меня не волнуйся, деточка. Чему быть, того не миновать. От судьбы не уйдешь. – Наша система здравоохранения основана на совершенно иных принципах! – возразила Лисса и глянула на часы. Через двадцать минут ее ждут в Пэкхеме. Передвигаться по Лондону на машине можно только с черепашьей скоростью, но выбора нет: ездить в метро, если у тебя в сумке сильнодействующие препараты, запрещено. Лисса работала патронажной сестрой. Навещала пациентов, выписавшихся из больницы, но не имеющих возможности ходить на прием к врачу. Ее обязанность – не допустить их повторной госпитализации. Или, как она рассуждала, пребывая в циничном настроении, делать половину того, чем занимались участковые медсестры, когда позволял бюджет, и половину того, что входило в обязанности врачей общей практики, когда они еще имели привычку отрывать задницу от стула в кабинете. |
