Водохранилище после этого бедствия оказалось наполовину заполненным рыхлым материалом, и плотина Вайонт оказалась непригодной для использования. Потом, конечно, некоторые специалисты по инженерной геологии сошлись на том, что место для плотины было выбрано неудачно. Однако большинство продолжает утверждать, что данная катастрофа относится к числу непредсказуемых.

Люди победили стихию

1964 г.

Высоко в горах, где словно в тугом узле связаны начала Туркестанского, Зеравшанского и Алайского хребтов, зарождается горная река Зеравшан. Запертая громадами горных цепей в скалистом ущелье она стремительно и бурно несет свои воды по дну глубоких каменных коридоров. Лишь кое-где, где река достаточно широка, располагаются немногочисленные населенные пункты. В районе города Пенджикента Зеравшан покидает горы и далее течет по равнине.

В теплый период года, когда реку усиленно питают талые снеговые и ледниковые воды, она полноводна и каждую секунду перемещает по 600–700 куб. м кристально чистой ледяной воды. По величине ее можно сравнивать со стоком двух таких рек, как Урал. Зимой, когда таяние почти прекращается, Зеравшан переходит на голодный паек, воды становится раз в 20 меньше, чем летом.

Зеравшан, колыбель Согдийской культуры, с давних пор была кормилицей миллионов людей. В ее бассейне земледелие процветает с незапамятных времен.

Но случались в истории этого края и несчастья. Настал однажды момент, когда эта же вода сказалась вероломным врагом цветущего края.

У места, где в Зеравшан впадают слева прозрачные воды Фандарьи, высится гора Сухта. Она вполне оправдывает свое название, ибо в переводе с таджикского «сухта» означает «выжженная солнцем». Голая, неприветливая, она резко контрастирует с изумрудной зеленью садов кишлака Айни, протянувшегося по правую сторону Зеравшана.

Много дней в горах шли дожди. От избытка воды вздулись Фандарья и Зеравшан.

Жители кишлака Айни время от времени слышали, как содрогалась земля от глухих подземных ударов и толчков. Кое-где сошли обвалы. И вот 24 апреля скала Дориварз на склоне Сухты не устояла. Она словно ожила: дрогнула, шевельнулась, затем стала перемещаться по склону, сначала медленно, а потом все быстрее, пока движение не превратилось в хаотический обвал, сопровождаемый страшным грохотом и гулом.

Типичный таджикский пейзаж

Зеравшан был плотно перекрыт гигантской плотиной 800 м длиной и до 650 м шириной. Ее высота местами достигала 200 м. Течение реки остановилось. Вода стала накапливаться выше завала. Образовалось новое озеро.

Местные жители подняли тревогу. После завала Зеравшан приносил в котловину озера по 6–7 млн куб. м воды в сутки. Уровень воды в новом озере быстро поднимался. В любой момент озерные воды могли размыть плотину и ринуться вниз. Последствия прорыва были бы ужасными. Огромный вал из воды, грязи и камней, катящийся по плодородной долине, стал бы последним, что увидели в своей жизни тысячи людей.

А с другой стороны, завал угрожал безводьем: течение Зеравшана ниже новой плотины прекратилось. Допустить такое положение означало отнять жизнь у цветущей долины на всем ее протяжении. Зеравшан перестала питать каналы и оросительные системы.

Нужно было во что бы то ни стало осторожно спустить озеро и восстановить естественное течение реки. Комиссия решила спускать воду из озера по искусственному каналу. Такой канал нужно было прорезать в завале за очень короткий срок, буквально в течение нескольких дней. Самый лучший помощник в таком срочном деле – взрыв.

Это было единственным правильным решением, ибо количество воды в озере катастрофически увеличивалось. Только за первые 50 ч., прошедших после обвала, его уровень поднялся на 35 м.

К месту завала сплошным потоком шли грузы – взрывчатка, техника, прибывали инженеры, взрывники, саперы, рабочие.