— Полковник, это мистер Кранчер, который добровольно вызвался…

— Штатский! Гони его отсюда ко всем чертям, да прежде завяжи ему глаза, болван! Данная штаб-квартира в целях строжайшей безопасности глубоко законспирирована…

— Сэр, в конспирации больше нет смысла. Все наши коммуникации перекрыты, и мы полностью отрезанными от войск.

— Тише ты, идиот! — Полковник воздел сжатые в кулак руки. Лицо его покраснело, глаза загорелись бешеным огнем. Он все еще не хотел верить в то, что произошло; скорее всего, не мог поверить. Лейтенант, офицер запаса, был моложе его, но какая бы буря негодования ни поднималась в его душе по отношению к происшедшим событиям, он мог смело смотреть фактам в лицо.

— Полковник, вы должны поверить мне. Наше положение отчаянно, а отчаянные времена требуют отчаянных решений…

— Сержант! Отведи этого лейтенанта и этого штатского на стрельбище и расстреляй их там за подрывную деятельность во время чрезвычайного положения.

— Но, полковник…

— Это приказ, сержант!

Сержант, которому оставалось служить лишь четыре месяца, о чем свидетельствовал его довольно объемистый живот, переводил взгляд с одного офицера на другого. Он колебался, не зная, на что решиться, да и вообще ему не очень-то хотелось принимать какие-либо решения. И все же надо было что-то делать. Наконец сержант встал и направился в туалет; войдя в него, он запер за собой дверь. Полковник, который, выпучив глаза, молча следил за каждым его движением, вдруг судорожно глотнул воздух и схватился за кобуру на боку. Но только он вытащил оружие, как внезапно издал странный булькающий звук и упал лицом вниз на письменный стол. Затем медленно соскользнул на пол.

— Санитара! — крикнул лейтенант и, подбежав к полковнику, расстегнул на нем воротник.

Подошедший санитар бросил взгляд на распростертое на полу тело и мрачно покачал головой.

— Обширный. И не в первый раз. У него всегда барахлил мотор.

Сержант вышел из туалета и помог лейтенанту накрыть труп защитной накидкой. Джерри Кранчер стоял в стороне и, посасывая трубку, молча наблюдал за происходящим.

— Прошу вас, мистер Кранчер, — умоляюще произнес лейтенант, — вы должны помочь нам. Теперь вы — наша последняя надежда.

Сейчас, когда мы оглядываемся на Черное Воскресенье — день начала Великого Бедствия, мы уже способны изумляться простоте бетельгейзианского плана и понимать, почему он был так близок к успешному осуществлению. Наши армии и космотанки находились в состоянии полной боевой готовности; все их внимание, все орудия и аппаратура были направлены в сторону массивного здания так называемого торгового пункта, каковым он, в сущности, и являлся. Сложнейшая паутина коммуникационных сетей на Земле связала вместе сонм защитников, многоуровневую сеть радиорелейных и лазерных линий, наземные линии и спрятанные под землей коаксиальные кабели, микроволновые и гелиографические средства связи.