В его непроизвольной жестикуляции и мимике было нечто наведшее Арни на мысль: он знает о Харпе больше, чем его жена. Визит детектива не был для него неожиданным. Он знал, что у дочери неприятности.

— Не возражаете, если я поговорю с вашим мужем наедине? — спросил Арни.

Гудни помедлила, потом ушла.

Арни глянул через плечо Эйнара и увидел лупу и несколько серых перьев, обернутых вокруг крючка.

— Мне это кажется мало похожим на мушку.

— Вы не лосось.

— Это верно.

— Ловили когда-нибудь на мушку? — спросил Эйнар.

— Нет. Это занятие мне всегда казалось слишком дорогим.

— Оно стало дешевле в последние два года из-за креппы. Но с другой стороны, денег у людей поубавилось. Я больше не могу позволить себе ездить на хорошие реки.

— Ваша жена сказала, вы только что вернулись из поездки. С уловом?

— С небольшим. Когда рыбы не много, задача усложняется, и в этом есть своего рода удовольствие. Если только что-то поймаешь. На этот раз я поймал. Присаживайтесь.

Арни сел на пластиковый стул. Эйнар снял моток проволоки с другого и уселся напротив. Арни оглядел гараж. Места для машины там не было: он был заполнен инструментами и другими вещами, в том числе набором клюшек для гольфа в углу, — представлял собой убежище для труженика на покое, который не может сидеть сложа руки.

— Много ли вам известно? — спросил Арни.

— О чем?

— О беде, в которой оказалась Харпа.

— Какой беде?

Этот вопрос походил скорее на вызов, чем на реакцию обеспокоенного отца на скверные новости. Лицо Эйнара было суровым. Бесстрастным.

— Харпа попала в беду. Думаю, вы знаете об этом больше жены. Мы можем поговорить об этом с ней. Что вам известно?

Эйнар вздохнул.

— Многое. Я недавно завез Маркуса, а она лежала на полу, плаката. Она рассказала мне все.

— Что именно?

На лице Эйнара появилось тревожное выражение.

— Не могу сказать. Пусть сама с вами поговорит.

— Не хотите обвинять ее?

Эйнар пожал плечами. Его широкие плечи напряглись. Он словно окаменел.

— Говорила она вам о Габриэле Орне? О том, что произошло с ним в действительности?

Эйнар не ответил.

— Послушайте, Эйнар. Нам нужно срочно найти Харпу. Мы знаем, что она с Бьёрном. Как думаете, где она может быть?

Эйнар покачал головой.

— Мы знаем, что Габриэль Орн не совершал самоубийства. Знаем, что ваша дочь нанесла ему удар, он упал и стукнулся головой. Я не хочу спрашивать вас об этом, по крайней мере сейчас. Можно поговорить позже. Но мы считаем, что люди, с которыми она была в тот вечер, причастны к убийству Оскара Гуннарссона и ранению Джулиана Листера, британского министра финансов.

На сей раз Эйнар среагировал.

— Это нелепость! Я знаю Бьёрна. Он хороший человек. Собственно…

Эйнар заколебался.

Арни ждал.

— Собственно, Харпа просила меня проверить, где был Бьёрн в то время, когда в этих людей стреляли. Я проверил. В первом случае он был в море, во втором — в гавани в Грюндарфьордюре.

Арни решил не говорить, что Бьёрн находился во Франции накануне того дня, когда британского экс-канцлера ранили. Но было интересно, что Харпа сама настолько прониклась подозрением, что попросила отца навести справки о ее любовнике.

— Эйнар, хоть мы и знаем, что Бьёрн сам не стрелял, считаем, что он был причастен к этому. В таком случае вашей дочери может грозить опасность. Где бы она ни была. Вы представляете, где она?

— Я не могу поверить этому о Бьёрне.