И всем этим, наверное, можно было бы пренебречь, решив, что боль просто вызвана болезнью и ничего с этим не поделаешь, только лечиться, лечиться и лечиться, если бы не одно «но»… В значительной части случаев боль и неприятные ощущения во время полового акта испытывают и абсолютно здоровые женщины, у которых даже в анамнезе не было никаких серьезных воспалительных заболеваний гениталий. Точно так же, как и мужчины, страдающие импотенцией, они, конечно, не хотят верить в свое здоровье и, действуя по принципу — «нет здоровых, есть недообследованные», раз за разом атакуют гинекологов в надежде, что хоть какая-то патология, способная объяснить эти болезненные ощущения, у них все-таки обнаружится. Это вполне типичная — психосоматическая — проблема: за телесным симптомом скрывается настоящая психологическая проблема.

В списке этих специфических психических расстройств первое место занимает широко известная публике вегетососудистая дистония (куда уж без нее!), и если не на втором, то по крайней мере на третьем месте, после ВСД и головных болей напряжения, находится диспарейния. Такова тройка лидеров, и в большинстве случаев все эти три расстройства — вегетососудистая дистония, головная боль напряжения и диспарейния — связаны как раз с сексуальной неудовлетворенностью. Связаны не напрямую, разумеется, а через подсознание. Сексуальная потребность — это потребность, если у тебя в чем-то есть потребность, если тебе чего-то хочется, если тебе что-то необходимо, а этого нет (или нет в том качестве, на которое ты рассчитываешь), то возникает фрустрация этой потребности. Вы чего-то хотели, а не получили — это и есть фрустрация.

Как проявляется фрустрация? Во-первых, общим напряжением, которое может выражаться чувством тревоги, вегетативными приступами, спазмами и так далее в том же духе. Во-вторых, фрустрация усиливает наше общее недовольство окружающей действительностью — так что, ждите скандалов, страданий, депрессивных реакций и бесконечного выяснения отношений. Наконец, в-третьих, фрустрация обладает специфическим свойством — она понижает болевой порог. Вот, например, гнев и острый страх повышают болевой порог — человека могут даже ранить из огнестрельного оружия, а он не сразу это заметит. А вот депрессивное состояние, тревога и фрустрация, наоборот, болевой порог снижают — иголкой ткни, а такое чувство, что часть тела оторвали.

Никогда не забуду лекцию по патофизиологии, посвященную феномену боли. Профессор начал ее с вопроса: «Товарищи курсанты, как вам кажется, боль относится к объективным или субъективным признакам болезни?» По лекционной зале прокатился недоуменный шепот. С одной стороны, боль — это, конечно, чувство, но… С другой стороны, что такое болезнь, если боль — субъективный, то есть, по сути, не слишком существенный и потенциально фальсифицируемый признак?! Кто-то, наконец, выкрикнул: «Объективный, наверное!» И, конечно, ошибся. Боль — это чувство, а как симптом — она субъективна.

Человек может испытывать боль в отсутствующей руке (так называемые фантомные боли), а может ходить с раковой опухолью в кулак величиной, совершенно не испытывая при этом никаких болезненных ощущений.