Кроме того, мы сознательно поработали над своими мотивами и начали культивировать "внутренние источники безопасности", позволяющие нам добиться того, чтобы наши представления о собственной значимости не зависели от "приемлемости" поведения наших детей.
Стоило нам избавиться от давления прежних представлений о сыне и выработать в себе мотивы, основанные на ценностях, как у нас начали возникать новые чувства. Мы обнаружили, что теперь радуемся за сына, а не сравниваем его с другими, не судим его. Мы уже больше не пытались растить его по своему подобию или сравнивать его с социальными ожиданиями. Мы оставили попытки мягко, но целенаправленно лепить из него приемлемую социальную модель. Потому что теперь видели в нем полноценного в основе своей, вполне жизнеспособного человека. Мы прекратили защищать его от насмешек окружающих.
Приученный к опеке, сын поначалу испытывал немало трудностей. Он говорил об этом нам. Мы выслушивали его, однако совсем не обязательно на это реагировали. "Тебя не нужно защищать, – говорило наше молчаливое послание. – У тебя все в порядке".
Проходили недели и месяцы, и мало-помалу сын обретал уверенность в себе. Он начал развиваться в своем собственном жизненном ритме. Он стал делать выдающиеся по социальным стандартам успехи – в учебе, в общении, в спорте, – продвигаться вперед быстрыми темпами, значительно быстрее, чем требовал естественный, так сказать, процесс развития. Шли годы, сына выбирали на руководящие посты в различные студенческие организации, он стал чемпионом штата по атлетике, приносил домой только отличные отметки. Он вырос обаятельным, открытым парнем, доброжелательно относящимся ко всем окружающим.
Мы с Сандрой считаем, что впечатляющие достижения нашего сына в большей степени явились следствием его чувств по отношению к самому себе и его восприятия самого себя, а не просто откликом на социальные требования окружающего мира. Этот случай преподнес нам с Сандрой поразительный урок, весьма полезный как для воспитания других наших детей, так и для применения в иных жизненных ситуациях. Он привел нас к основанному на личном опыте осознанию принципиального различия между Этикой Личности и Этикой Характера. Наше убеждение хорошо выражено в словах Псалмопевца: "Ищите в сердце своем с усердием, ибо из него вытекают реки жизни".
Первичное и вторичное
Переживания за нашего сына, изучение мною восприятия и чтение литературы об успехе – все это в совокупности привело меня вдруг к открытию : "Вот оно!", когда вдруг все становится на свои места. Внезапно прозрев, я прочувствовал силу влияния Этики Личности и с ясностью осознал еле уловимые, зачастую до конца не осознаваемые несоответствия между тем, что я считал истинным, – чему меня когда-то учили в детстве и что глубоко укрепилось во мне в качестве внутренних ценностей, – и теми философиями "быстрого действия'', которые окружали меня каждый день. Я пришел к глубокому пониманию того, почему, многие годы работая с людьми из самых различных сфер общества, я обнаруживал, что все, чему учил других и в эффективность чего сам верил, часто расходилось с бытовавшими популярными теориями.
Я вовсе не хочу сказать, что такие элементы Этики Личности, как развитие личности, обучение навыкам общения, а также обучение оказанию влияния и позитивному мышлению, не приносят пользы и не являются порой существенно необходимыми для достижения успеха. Они полезны. Однако это вторичные, а не первичные факторы. Так, используя наши человеческие возможности строить на фундаменте, заложенном предыдущими поколениями, мы оказываемся настолько поглощены собственным строительством, что забываем про основание, которым оно поддерживается. |