|
Да, в каждом человеке живет бог и дьявол. Но вот кого там больше… За это несет ответственность не один лишь Титос. Все люди. Каждый. А Титос лишь ветер, который раздувает огонь. Перестанет дуть ветер, и огонь не погаснет все равно. Затуши огонь, Коля. Затуши его холодными водами. *** Где-то на улице гудели двигатели еще работоспособных машин. Приготовления к отражению атаки шли полным ходом. Николай еще раз окунул ложку в алюминиевую миску с чем-то отдаленно напоминающим кашу. Пища не пахла. Не имела вкуса. Просто выглядела неприятно. Но Лена сказала, что этот концентрат весьма полезен. Особенно перед боем на холоде. Лена… Он украдкой взглянул в ее сторону. Она сидела в дальнем углу столовой рядом с Людоедом, который сосредоточенно водил точильным камнем по лезвию катаны. Николай всегда был наделен хорошим слухом. Но с тех пор, как он стал морлоком, он чувствовал, что слух этот стал еще острее. Да, несложно расслышать, о чем они тихо говорят… — Ведь тебя ждет кто-то? — Да, — Людоед медленно кивнул. — Счастливая, — Лена отвернула голову в сторону и посмотрела на непрозрачное окно из толстых стеклоблоков. — Ну почему же она счастливая? Человек, которого она любит, ушел. Ушел в неизвестность. И вернется ли он когда-либо? — он продолжал точить меч. — Счастливая, потому что ей есть, кого ждать. Пусть и придется ждать всю жизнь. — Женщины не способны ждать. Это противоречит биологической сути. — Угрюмо ответил Илья. — Биологической? — она с удивлением и каким-то разочарованием посмотрела на Илью, — А что насчет человеческой сути? Как насчет души? Сердца? — Сердце гоняет кровь по организму. А душа, это лишь те мысли, с которыми человек не в силах совладать. Что же до человеческой сути, то очень скоро ты сможешь ее увидеть на берегу вашей реки. — Только очень ожесточенный человек может говорить такие вещи. — Да нет, — Людоед пожал плечами, — Я не ожесточенный. Я рассудительный. — У тебя есть мысли, с которыми ты не в силах совладать? — Уже лет двадцать как нет. — Значит, и души нет? — Разумеется. — Ты это нарочно говоришь. Илья усмехнулся. — Тебе конечно виднее. — Выходит, ты не любишь ту, которая тебя ждет. — Лена покачала головой. — Она умна. Она сильна и бесстрашна. Она честна. Она последовательна. Я люблю такие качества. — Качества? Это не любовь. — Я знаю. Лена задумчиво посмотрела на меч. — Как звали ту, другую? Людоед перестал водить камнем по лезвию и посмотрел на женщину, видимо удивившись ее проницательности. — Лена. — Ответил он, не сводя с собеседницы глаз. Лена? Васнецов удивился. Какая еще Лена. Ее ведь звали Ирина. Ирина Листопад… Женщина улыбнулась. — Уж не имя ли тебя так отталкивает? — Нет. — Он снова принялся точить меч. Она провела по его руке и осторожно коснулась кончиками пальцев лезвия. — Острый… Ты ее убил… Вот этим самым мечом… Я права? Людоед не отреагировал никак. Хотя нет. У него дернулась губа. Николай это заметил. А вот женщине, сидящей с боку, этого видно не было. — Я права, — произнесла она утвердительно и вздохнула, — Вот кого ты любишь. И меч этот для тебя, частичка любимой… — Да нет, — Крест мотнул головой, — Все банальней и прозаичней. Он помогает мне экономить патроны, когда я херачу всяких ублюдков. — Не выражайся, пожалуйста, — Лена поморщилась и даже как-то отстранилась. |
