|
Но и Хорнет ничего не получит!.. — Черт возьми! — Воскликнул Бегущий следом Варяг, который помогал плюс ко всему двигаться Вячеславу. — А на чьей вы стороне в этой ситуации? — Да я просто вам помочь хочу, — пожал плечами Лазар. — Сам не знаю, зачем… Да и с Рэйменом мы добрые друзья… Николай задержался у клетки хуманимала и смотрел на его труп. Глаза Джуниора были открыты и смотрели в потолок. Странное дело. Сейчас это был не безумный дикий взгляд плотоядного зверя. Теперь это был спокойный и умиротворенный взгляд человека, который выполнил предначертанное. «Прости Джуниор», — мысленно обратился к нему Николай. — «Я знаю, ты хотел стать супергероем, спасшим мир. Ты им стал. Ведь благодаря тебе, мы живы. А если мы живы, значит, у этого мира есть шанс на спасение»… Васнецов протянул руку в клетку и осторожно закрыл глаза мертвому Джуниору. — Прощай Росомаха… И Николай бросился догонять своих товарищей. 32. H.A.A.R.P Группа вооруженных рейнджеров выскочила из уже знакомого большого подвала, в котором за ними по-прежнему была закреплена комната. В дальнем конце снова сидели дети на своих местах. Они были напуганы. Их успокаивали женщины и старик с повязкой на глазах. Все посты по дороге в зону ответственности Рэймена были усилены. Уже каждый человек знал, что в Хоуп Сити начались вооруженные столкновения между сторонниками Линча и Хорнета. Рэймен держал пока нейтралитет, хотя не делал секрета из того, что любой боевик Линча будет на его территории арестован, а вот солдаты Хорнета имеют относительную свободу передвижения по данной территории. Симпатии чернокожего лидера были очевидны и никого собственно не удивляли. Варяг помог Вячеславу зайти в комнату. Следом шел Николай. Лазар крикнул «Я скоро!» и побежал в апартаменты Реймена. В своих раздумьях и от шока после экскурса в воспоминания хуманимала, который погиб, спасая их, Васнецов не заметил, как возле него возникла коляска с Табитой. Девочка схватила его за руку и радостно воскликнула: — Nicolay! Nicky! Savior! — Да… Привет Воунди… — Васнецов улыбнулся и почувствовал, как подкатывают слезы, настолько трогательной была эта девочка в своей радости оттого, что он жив и он здесь. — Privet! Ему стало больно. Так больно, что ноги подкосились. Они присел перед ней и пристально посмотрел в ее слепые глаза. Но казалось, что она видела без них гораздо лучше зрячих людей. Николай почувствовал пустоту и одиночество. Он вспомнил Славика и его погибшую во время землетрясения Аленку с улицы Советской. Славик порвал с ней, потому что боялся рождения ребенка, который мог быть уродливым… И вот сейчас Николай вдруг понял, что он бы на его месте не стал бояться. Как бы он сейчас хотел, чтобы рядом с ним была спутница. Супруга. И очень хотел, чтобы она подарила ему ребенка. Страшно? Конечно, страшно. Но это жизнь. И дети… Вот что самое главное. Вот ради чего стоит спасти этот мир. Взрослые… Да черт с ними. Они убивают друг друга… Но дети… Даже такие… И пусть бы у него был ребенок. И пусть бы он стал по вине людей таким как Табита… Родился бы с массой изъянов… Как у Артема-Ветра из Вавилона… Как у китайца Дракона из Екатеринбурга… Это больно. Это мучительно больно. Но жизнь не может топтаться на месте и вымирать, потому что человек боится и не хочет испытывать боль, брать на себя ответственность и мучиться с больным ребенком… Нет. Жизнь должна продолжаться. |
