-  Так что же все-таки произошло? - спрашиваю я.

    -  У Командора очень мощное биополе. Настолько мощное, что обычные женщины, не телепаты, чувствуют его на расстоянии больше ста метров. Он обжег Шейле нервные окончания.

    Глупо, как глупо. Бросился спасать и чуть не убил. А кто бы не бросился?

    -  Кир, мы не знали, что происходит, - подходит ко мне Мириту. - Командора на базе нет, а все драконы поголовно в шлемах-глушилках. Никто ничего не объясняет…

    -  Шейла просила не говорить ничего сестренкам. Что-то насчет чистого эксперимента, - сообщает Артем. - А для сестренок тайна - что красная тряпка для быка.

    -  Кир, не волнуйся. С Шейлинкой все будет хорошо.

    -  Слово дракона?

    Катрин молча изучает пол. Тоже ответ.

    -  Это рок, Кир, - наконец говорит она.

    Выхожу на крыльцо, сажусь рядом с Шейлой. Туман. Сыро и прохладно. Наступил сезон туманов.

    -  Сто часов счастья, чистейшего, без обмана… - бормочу я.

    -  Что?

    -  Стих привязался… Сто часов счастья… Разве этого мало? Я его, как песок золотой, намывала. Собирала любовно, неутомимо, по крупице, по блестке, создавала его из тумана и дыма…

    -  Выключи, пожалуйста, щит, - просит она.

    -  На мне нет щита. Он в спальне, в тумбочке.

    -  Понятно.

    Молчим.

    -  Кир, я рассказала Катрин про наш розыгрыш. Мрак все равно гад, но Лобика жалко. Они в лаборатории заперлись, две недели проецирующую телепатию в моих генах искали.

    -  Трудно найти черную кошку в темной комнате…

    -  Угу.

    Снимаю куртку, накидываю на дрожащие плечи. Зябко.

    -  Сто часов - это ведь четыре дня, четыре ночи, и еще чуть-чуть, - загибает пальцы Шейла. Три загнула, задумчиво смотрит на мизинец.

    В доме слышны шаги.

    -  Твой отец, - говорю я. - Я сказал ему, что на нашей планете носить щит запрещено.

    На крыльцо выходит Греб Камурава. В руке осторожно, словно горсть воды, несет медальон. Садится слева от Шейлы и, размахнувшись, бросает медальон в туман. Золотистая безделушка повисает, зацепившись цепочкой за ветку куста.

    -  Поздно, папа. Я оглохла.

    -  Прости, Мотылек. Я зря согласился на эксперимент.

    -  Нет, папа. Ты просто не представляешь, как много мне дал. Я тоже не представляла… до сегодня.

    -  Может, это еще пройдет? А, Медвежонок?

    -  Кир, ты не въехал. Это уже неважно. Эксперимент провалился. Нельзя прыгать через пропасть в два приема. Нельзя ставить на корабль двигатель от катера. Наоборот тоже нельзя.

    -  Но…

    -  А вдруг Командор пройдет рядом с моим ребенком? Кир, я пилот-испытатель нового подвида гомо сапиенс. Я должна думать не о себе, а о человечестве. Разработка полезна и функциональна. Идея великолепна. Но мозг… Исполнение никуда не годится.

    Драконы, как всегда, справились с задачей.