На том и порешили.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ИЮНЬ, 4, ХОРНБУРГ, РОХАНСКАЯ МАРКА

Тому уже десять лет, как Фолко умел засыпать моментально и при любых обстоятельствах. Кто знает, когда удастся снова преклонить голову! И потому в ту ночь хоббит спал столь же безмятежно, как под крышей родного дома. Что‑то подсказывало ему — сегодня ничего не случится… ничего не случится… ничего не случится…

Задолго до рассвета Торин растолкал хоббита:

— Вставай! Твоя стража.

Фолко кивнул, мгновенно переходя от сна к яви — умение, подаренное войной. Стража — дело святое. Хоббит накинул плащ, скрывая кольчугу и меч; свой наблюдательный пост он с гномами устроил на площадке лестницы возле высокого и узкого окна, откуда хорошо просматривалась почти вся Хелмская Долина, сейчас сплошь залитая лунным светом. Внизу горели многочисленные костры расположившегося на отдых войска — казарм в Хорнбурге не хватало. В лагере все оставалось спокойно, и хоббит уже почти уверил себя, что до самого утра ничего не может случиться, как краем глаза заметил молча скользящие между костров темные силуэты воинов. Впереди всех виднелась мощная фигура Третьего Маршала!

— Клянусь великим Орлангуром! — невольно прошептал Фолко. Ему пришлось признаться себе — подобного он не ожидал. Значит, Брего все‑таки решился… Хоббит поднес к губам небольшой рог, готовясь подать сигнал своим воинам, и распахнул для верности окно.

Однако… это не годится. Никогда еще Рохан не знал междоусобных смут, когда брат шел на брата. Бедствие, случившееся в Гондоре, многим пошло на пользу. Так неужели повинующиеся ему, Фолко, воины станут первыми, кто начнет замятию в Роханской Марке? Разумеется, хоббиту ничего не стоило навскидку всадить стрелу между шлемом и кольчугой Третьего Маршала, но… А что, если?..

— Эгей, почтенный Брего, что это ты гуляешь так поздно? — во весь голос крикнул Фолко, чуть ли не по пояс высунувшись из бойницы. — Тревоги‑то вроде не было!

Брего замер, точно ноги его внезапно пустили корни. Не таясь, хоббит смотрел на растерявшегося Маршала.

— И зачем это с тобой столько воинов? — не унимался Фолко. — Надеюсь, ты не стал будить моих? Они этого куда как не любят.

Косноязычный Третий Маршал явно растерялся. И в обычной‑то жизни с трудом слагавший фразы более чем из трех слов, сейчас он и подавно не мог с ходу придумать сколько‑нибудь подходящий ответ. Ему оставалось только огрызнуться.

— А, ну… эта, а я его, ответ, тебе давать должен? — рявкнул он, тщетно пытаясь скрыть растерянность. — Посты я проверял, ну, понятно, нет, значит?

— И поэтому тебя сопровождает добрая сотня мечников? — съехидничал Фолко.

Брего оказался в затруднении. Хоббит легко мог догадаться, о чем сейчас думает роханский богатырь: этот коротышка начеку… значит, и его приятели гномы тоже… прорываться силой — значит объявить войну Эодрейду… Войско не пойдет против короля…

— А дак ведь они того… перебрали, значит, я проветриваться их и заставляю! — ответил наконец Третий Маршал и, поворачиваясь к своим людям, скомандовал так, чтобы Фолко слышал тоже:

— А ну, гуляки, давайте по местам!

Фолко досмотрел спектакль до конца — воины Брего и в самом деле разошлись кто куда. Интересно, что им сказал Третий Маршал? Они знали, на что идут?

Остаток ночи минул спокойно. Брего так и не показался.

В свой черед наступило утро, снежные вершины Белых Гор окрасились алым. В лагере сыграли побудку.

Наскоро позавтракав, хоббит и гномы стали держать совет.

— Надо рассказать королю, — настаивал Торин.