— Бургомистр? — осведомился Самуил.

— На что он вам? — пролепетал тот, чья тучность, казалось, была готова перелиться через край.

— Чтобы с ним потолковать.

— А вы ему ничего худого не сделаете? — робко продолжал лепетать этот Фальстаф.

— Наоборот.

— Если так, это я.

— Имею честь приветствовать вас, — сказал Самуил. — Однако здесь, надо полагать, имеется какая-нибудь комната, где нам будет удобнее, чем на нижней ступеньке этого крыльца. Если вы не против, мы бы предпочли расположиться там.

Бургомистр, все еще трепеща, проводил их в свой кабинет. Самуил сел.

— Итак, — начал он, — мы забираем Ландек в свою собственность. Питаю надежду, что вы не вздумаете сопротивляться, тем самым навязывая нам жестокую необходимость брать дома приступом. Университету благоугодно обосноваться здесь на некоторое время. Как вы понимаете, у нас есть потребность чувствовать себя немножко господами, мы можем иметь кое-какие капризы, и препятствовать их исполнению я бы вам отнюдь не советовал. Я пришел сюда, чтобы поладить с вами добром. Вы бургомистр Ландека, а я король Университета. Сообразно требованиям иерархии вам следует уступить мне свою власть. Я ее принимаю, вы же примите мою благодарность.

— Однако, во имя милосердных Небес, что вы намерены делать? — строгим голосом спросил толстяк.

— О, на сей счет будьте покойны, почтенный… виноват, не знаю, как вас величать.

— Пфаффендорф.

— Не беспокойтесь, почтеннейший Пфаффендорф. Мы просто-напросто собираемся здесь немного позаниматься и немного поразвлечься. Мы внесем разнообразие в монотонную жизнь вашего селения, будем задавать вам праздники. Это вам подходит?

— Вы будете уважать права собственности и личную неприкосновенность жителей?

— Даю в том мое королевское слово.

— Что ж, в добрый час! — вздохнул Пфаффендорф.

— Стало быть, договорились? — спросил Самуил.

— Договорились.

— Вашу руку, благородный бургомистр! И ничего не бойтесь: могу вас уверить, что не имею ни малейшего намерения не только ниспровергнуть, но даже тем или иным образом умалить значительность вашей почтенной персоны. Я оставляю за вами вашу должность, ибо вы несомненно достойны ее, и обещаю вам почетное место во всех предстоящих развлечениях и церемониях.

— Вы очень добры, — отвечал Пфаффендорф, вконец сбитый с толку. — Но я вот что подумал. Если у вас есть нужда в нашей сельской страже, могу предоставить ее в ваше распоряжение.

— И сколько же у вас стражников?

— Один.

— Уступите его нам, — со смехом отвечал Самуил. — Мы его возьмем под свое покровительство.

— Только вы уж не обижайте его. Я сейчас за ним пошлю.

И бургомистр вышел, уже очарованный Самуилом.

Тут же, в его кабинете, стоял стол, на котором нашлось все, что требуется для письма.

— Садись сюда, — велел Самуил Трихтеру.

— Но черт возьми, — повернулся к Самуилу Юлиус, — каким образом ты собираешься переселить Гейдельберг в Ландек? Конечно, я предлагаю тебе свой замок, но для всех там места не хватит.

— Прежде всего, — сказал Самуил, — я срочно объявлю всем о запрете приближаться к замку. Мы здесь для того, чтобы услужить госпоже фон Гермелинфельд, а вовсе не затем, чтобы стеснять ее своим нашествием. Мы были бы в восторге, если бы она соблаговолила присутствовать на некоторых празднествах из числа тех, что я буду здесь затевать.