Флоренс ничего не сказала.

— Говорите, — сказал он.

— Зачем?

Ее тон заставил его обернуться. Она стояла у комода голая и улыбалась ему.

— Разденься тоже, — сказала Флоренс.

Фишер резко встал.

— Боритесь с этим.

— С чем? — спросила она. — С моей любовью к члену?

— Флоренс...

— Раздевайся. Я хочу насладиться. — Она злобно бросилась к нему. — Раздевайся, ублюдок! Ты же всю неделю хотел меня оттрахать, так сделай это!

Ей показалось, что его движение к ней выдало его интерес, и она набросилась на него. Фишер схватил ее за запястья и остановил.

— Боритесь с этим, Флоренс.

— С чем? С моим...

— Боритесь.

— Отпусти меня, черт!

— Боритесь!

Фишер так сжал ее запястья, что она вскрикнула от боли и ярости.

— Я хочу трахаться! — кричала она.

— Боритесь, Флоренс!

— Хочу трахаться, хочу трахаться!

Отпустив ее левую руку, Фишер со всей силы ударил Флоренс по лицу. Ее голова дернулась в сторону, и на лице отразилось потрясенное удивление.

Когда голова снова выпрямилась, он увидел, что Флоренс снова пришла в себя. Несколько мгновений она стояла, охваченная дрожью, и, разинув рот, смотрела на него. Потом опустила взгляд и, увидев свое обнаженное тело, пристыженно попросила:

— Не смотрите.

Фишер отпустил вторую руку и отвернулся.

— Оденьтесь, — сказал он. — Оставьте ваши сумки, я принесу их позже. Уйдем отсюда.

— Хорошо.

«Боже, надеюсь, все прошло», — подумал Фишер.

Его передернуло. А что, если ему не дадут вывести ее из дома?

* * *

7 ч. 48 мин.

— Еще кофе?

Лайонел вздрогнул, и Эдит поняла, что он, несмотряна открытые глаза, не до конца проснулся.

— Извини, я тебя напугала?

— Нет, нет.

Он пододвинул стул и, поморщившись, потянулся к чашке правой рукой, а потом левой.

— Прежде всего нужно показать кому-то твой большой палец.

— Я покажу.

В большом зале снова не слышалось ни звука. Эдит все это казалось нереальным. Произнесенные слова звучали фальшиво. «Яйцо?» — «Нет, спасибо». — «Ветчины?» — «Нет». — «Холодно?» — «Да. С радостью покину этот дом». — «Да, я тоже». Как будто диалог из какой-то самодеятельной театральной постановки.

Или все дело в напряжении, оставшемся между ними после прошлой ночи?

Эдит внимательно посмотрела на мужа Он снова витал где-то далеко отсюда, глаза его были пусты и взгляд устремлен в никуда. До завтрака он больше часа без остановки работал над реверсором, пока она дремала в кресле рядом. Теперь, по его словам, реверсор был почти готов. Эдит обернулась и посмотрела на аппарат через зал. Несмотря на внушительные размеры, было невозможно представить, что эта штуковина способна одолеть Адский дом.

Она снова повернулась к столу. Все сегодня утром словно сговорилось, чтобы вызвать у нее чувство нереальности, как у персонажа, вынужденного исполнять какую-то необъяснимую роль. Спустившись по лестнице, они с Лайонелом увидели бегущую по коридору к церкви кошку — бесшумную, быструю тень. Потом, когда Лайонел работал с реверсором, Эдит услышала какой-то звук и, очнувшись, увидела, как через зал идет престарелая пара с кофейником и накрытым подносом.