Американец подплыл сбоку и попытался оттащить корейца.

Но учитель, лишь гневно сверкнув глазами – лицо его заметно побагровело от ярости, – резко отбросил руку ученика.

Римо попытался изобразить раздражение, но у него не получилось. Тогда он прильнул ухом к двери.

Странно, он словно слышит чье-то дыхание. А что, если шлепнуть по двери ладонью? Дверь загудела и заходила на петлях.

Хотя никто не ответил, Римо услышал, что характер дыхания изменился. Он снова прислушался, стараясь не пропустить ни звука.

Если там кто-то и был, то только один. Оглянувшись, Римо сделал знак Чиуну, чтобы тот освободил для него проход. Взмахнув руками, мастер попятился; полы кимоно обвили его худые, как стебли бамбука, ноги.

Римо приготовился атаковать. Если по ту сторону двери оставался живой человек, надо было спешить.

Он знал, что где-то над дверью должен быть вентиль. Открой он дверь сразу, тот, кто находится в отсеке, просто не выдержит напора воды. Если же сначала постепенно затопить помещение, такой опасности удастся избежать.

Нащупав вентиль, Римо отвернул его, и поток, постепенно становясь все мощнее, хлынул в отсек. Приложив ухо к двери, Римо слышал, как шумит вода и как несчастный за дверью отчаянно плещется и хватает ртом воздух.

Когда уровни воды выровнялись, Римо с силой повернул стальное колесо. Послышался скрежет затворного механизма.

Однако дверь, удерживаемая водной массой, не подалась. Тогда Римо, упершись ногой в переборку, взялся за колесо обеими руками. Напружинив мышцы, он выпрямил ногу, однако главную тяжесть должны были принять на себя не мускулы, а кости. Обычный восточный способ – полагаться на кости там, где мускульной силы недостаточно.

Стена под ступней Римо заскрежетала, на ней образовалась вмятина. Упираясь ногой, Римо потянул сильнее.

Теперь между дверью и косяком образовалась щель – не более трех дюймов, – в ней с шумом стали лопаться пузыри – вода стремительно вытесняла остававшийся в отсеке воздух.

Изнутри раздался душераздирающий крик.

Римо рванул колесо на себя, и дверь наконец распахнулась. Поток воды увлек его внутрь.

Понимая, что сопротивляться бесполезно, Римо расслабился и положился на волю стихии, как бы слившись с нею. Учение Синанджу гласило, что одну силу можно победить, другой можно противостоять, а третью – подчинить, лишь покорившись.

Достигнув стены, Римо оттолкнулся и в кромешной тьме на ощупь принялся искать несчастного, которого швыряло из стороны в сторону обезумевшим потоком.

Наконец ему удалось схватить моряка за ногу, но тот продолжал отчаянно отбиваться. Римо увлек его вниз и тут обнаружил, что на лице у спасаемого что-то вроде кислородной маски. Пришлось сорвать ее и закрыть ему рот и нос ладонью, чтобы он не захлебнулся. Моряк, ничего не соображая от страха, яростно отбивался. Римо, нащупав у него на шее сонную артерию, слегка сдавил и держал до тех пор, пока тело в руках не обмякло.

Теперь от него требовалось лишь держать собственное дыхание и следить, чтобы моряк не очухался раньше времени.

Прошло еще полминуты, прежде чем вода целиком заполнила помещение. Держа несчастного под руку, Римо выбрался из отсека, по сумрачному коридору достиг пробоины и, наконец с силой оттолкнувшись от корпуса, взмыл, как стрела.

Чиун уже поджидал его на поверхности.

– Мы выбьем правду из этого тюфяка, – произнес он, мельком взглянув на безжизненное тело.

– Сначала надо вернуть его к жизни, – заметил Римо, переворачивая спасенного и массируя ему позвоночник.

Моряк вдруг зашелся от кашля, стал ловить ртом воздух и попытался вырваться.

– Успокойся! – прикрикнул на него Римо. – Мы с тобой.

– Где... где я?

– Барахтаешься в воде.