Там, где берег не был затянут илом, на поверхность выступали скальные породы. Именно в таком месте мрачно возвышались Рога Гостеприимства, отчего со стороны залива берег приобретал угрюмый, неприветливый вид.

Рога Гостеприимства воздвиг еще мастер Йонг; они должны были отпугивать проплывавшие мимо рыбацкие лодки, а также служить сигналом эмиссарам, которые прибывали в Синанджу за наемниками. Не будь на берегу этих каменных столпов, место осталось бы совершенно непримечательным.

Римо взобрался на каменную плиту, что покоилась в тени южного Рога, и устремил взгляд на холодные воды залива.

Никакой радуги он не увидел. Уже стемнело, солнечные блики давно исчезли, а луна еще не взошла.

Римо посмотрел под ноги – к самому краю гранитной плиты, мерно покачиваясь на воде, прилепилось черное жирное пятно.

– Взгляни-ка, папочка, – обратился Римо к Чиуну указывая на подозрительное пятно.

Мастер Синанджу подошел и присел на корточки. Он провел по граниту острым ногтем, и камень жалобно скрипнул. Чиун выпрямился и уставился на свой палец с острым как лезвие ногтем. Палец был измазан темной тягучей массой.

– Мазут, – сокрушенно произнес старик.

Римо снова вгляделся вдаль.

– Субмарина подошла совсем близко. Возможно, гром, который слышали в деревне, на самом деле был грохотом орудий?

– Гром возвещал о моем возвращении, – упрямо стоял на своем Чиун.

Ветер свежел и приносил с собой резкий запах мазута.

– Похоже, произошел большой выброс топлива, – пробормотал Римо.

– Я подам в суд! – гневно выпалил Чиун.

– На кого?

– На нефтяную компанию, на кого же еще. Это их вина.

– Все не так просто. Нефтяные компании несут ответственность только в том случае, если они разливают нефть прежде, чем успевают ее продать. Дальнейшее – не их проблема.

– Тогда на кого же мне подавать в суд?

– Смотря кто потопил лодку, – ответил Римо, сбрасывая с ног кожаные мокасины. – Если это сделали северокорейцы, тебе придется подавать в суд на них. Но если произошел несчастный случай, считай, что ты проиграл.

– Почему это... и зачем ты снял туфли? – спросил Чиун.

– Если имел место несчастный случай, значит, речь идет о промысле Божьем. Не можешь ты подать в суд на Господа Бога.

– Тогда я подам в суд на Ватикан, – заявил Чиун.

– Что касается туфель, – не пачкать же мне их в мазуте, когда я буду искать лодку!

Не вымолвив больше ни слова, Римо сошел с каменной плиты.

Коснувшись босыми ступнями затянутой маслянистой пленкой воды, он легко двинулся вперед. Вода держала его. И дело было вовсе не в том, что вода обладала волшебной силой или Римо ничего не весил, – просто он шел быстрее, чем успевали раздвинуться под его ногами молекулы воды.

Римо держал курс в открытое море, движения его со стороны выглядели медлительными и не давали истинного представления о скорости, с которой он шел.

Лицо мастера Синанджу приняло непроницаемое выражение, он сбросил с ног сандалии и пустился вслед за учеником.

Вскоре, быстро-быстро перебирая короткими ножками и размахивая тонкими ручонками, Чиун уже поравнялся с Римо. В своем кимоно с развевавшимися на ветру широкими рукавами мастер Синанджу здорово смахивал на неуклюжую морскую чайку.

– Основное пятно, похоже, где-то там, – произнес Римо, стараясь не сбить дыхания.

Чиун предпочел промолчать. Ходить по воде, чтобы пучина не поглотила тебя, было одной из самых сложных дисциплин, которым обучали в Синанджу; успех здесь зависел как от правильных движений, так и от правильной постановки дыхания.