– Да, но у них еще есть отец… И Нурия…

Софья жевала лазанью и согласно кивала головой.

– Да да… Отец и Нурия. Симпатичный, еще молодой папаша. Бывший чемпион. В собственном доме, на своей машине. Детки, которые нуждаются в ласке и любви. Просто картина маслом!

Евгения озадаченно посмотрела на подругу. Что та имела в виду? В этом ее насмешливом взгляде, в преувеличенно активном кивании головой было что то искусственное, скрывающее некий намек.

– Ты опять за старое, Соня, да? – вспылила она. – Как тебе не совестно! Сколько лет я тебя знаю, столько же лет ты пытаешься внушить мне, что Александр – ненадежный муж и никудышный отец.

– Заметь, об этом сейчас говоришь ты, а не я!

– Но что тогда, ради всего святого, ты пытаешься сейчас мне доказать? К чему эти твои ужимки и твое многозначительное «да да», словно тебе известно что то такое, что неизвестно мне!

– Не стоит быть такой наивной, дорогая. Если рядом с мужчиной освобождается место, то его всегда норовит занять какая нибудь другая ловкая особа. В случае с твоим Александром ей и трудиться особо не придется. Одинокий мужчина, да еще и с детьми – отличная мишень для приложения женских талантов. Для начала его навестит какая нибудь сердобольная соседка и предложит ему свою помощь в уходе за девочкой. Должен же кто нибудь заплетать Ваське косы! Потом начнутся совместные прогулки в парке, поздние домашние ужины… Ну, и наконец, он позволит ей остаться. Пока – в гостевой комнате. Какой смысл уходить, если утром ей снова нужно возвращаться обратно? Она останется раз, другой… Потом перенесет сумку со своими вещами. Затем – чемодан. И вот уже твои вещи убраны на антресоли, а в доме командует совсем другая женщина! Если она умна, ей удастся легко переманить Василису на свою сторону. Она же еще ребенок! С Иваном вообще проблем не возникнет. У него уже своя жизнь. И к тому времени, когда ты вернешься домой, дорогая, тебя вспомнит лишь ваша собака. Ты этого хочешь?

– Не нужно мерить всех по одной мерке, – возразила Евгения. – Александр не такой. Он не глуп и вполне самодостаточен. Ну, а для того чтобы заплетать моей дочери косы, в нашем доме есть Нурия!

Софья только махнула рукой:

– А! Ты неисправима. Мужчины не так разнообразны, как ты думаешь. И не воспринимай трюк с косами буквально. Есть еще немало милых женских хитростей. В каждой песочнице сидит по парочке мамаш, делающих стойку при виде одинокого мужчины. Кому тогда понадобятся твои угрызения совести?

– Ты предлагаешь мне всю жизнь пасти Александра? Как бы чего не произошло?

– Я тебе предлагаю успокоиться! Пусть все идет как идет. Страсти в духе «преступления и наказания» сейчас несовременны. Если тебе все не в радость – возьми отпуск. Слетайте куда нибудь на недельку, а когда вернешься, краски твоего ЧП заметно поблекнут. Воспоминания о произошедшем заслонят более красочные картины. Страсти утихнут, и ты опять сможешь жить, как и прежде.

Евгения только покачала головой.

– Ну, хочешь, я тебе дам телефон своего знакомого психолога? – с выражением жалости на лице предложила подруга. – Я не знаю, что все в этом находят. Но, знаешь, некоторым это помогает. Встретишься, поговоришь, получишь совет.

– Да, и ты предлагаешь выложить ему все как на духу?

– Ага! Уже боишься?

– Скорее, мне понадобиться телефон адвоката, – проговорила Швец и сразу вспомнила. У нее был один на примете…

Вернее, это была она. Некая Елизавета Дубровская. Молодой адвокат с определенной долей удачи и таланта.