– Но такого рода вещества тщательно охраняются как на фабриках, так и в местах хранения, – возразил Гуминни. – Не представляю, что они способны незаметно завладеть подобным грузом.

– Нас сориентировали на поиски грузового судна, – напомнил Сеймур. – Похищение смертельно опасного вещества в значительном количестве незамедлительно стало бы предметом расследования.

– Не забывайте, что в некоторых странах «третьего мира» законы действуют далеко не всегда, а владелец похищенного мог в силу разных обстоятельств и не сообщить полиции о случившемся.

– Производством особо опасных токсинов в таких странах уже не занимаются, сэр. Даже при том, что там оно дешевле из‑за низкой стоимости рабочей силы.

– Итак, мы снова возвращаемся к судну? – пробормотал озабоченно Хилл. – Будем искать танкер?

– Сырая нефть не взрывается, – указал Сеймур. – Когда у французского побережья развалился танкер «Торри кэньон», чтобы поджечь разлившуюся нефть, понадобились фосфорные бомбы. Гружённый нефтью танкер может вызвать экологическую катастрофу, но не массовую гибель людей. Более опасен танкер с горючим. Особенно со сжиженным газом высокой концентрации. Причём размеры его здесь не столь уж и важны.

– Вы имеете в виду природный газ в жидкой форме? – Гуминни попытался представить, сколько в США портов, через которые в промышленных целях импортируется сжиженный газ, и не смог. В любом случае таких пунктов слишком много. – Но ведь эти объекты обычно располагаются вдали от жилых районов, не так ли?

Сеймур покачал головой.

– Сжиженный природный газ – его для краткости называют СПГ – довольно трудно поджечь. Хранится при температуре минус 256 градусов по Фаренгейту в специальных двухкорпусных ёмкостях. Даже если снять один корпус, газ будет вытекать в атмосферу несколько часов, прежде чем станет горючим. Однако, как говорят специалисты, есть ещё один газ, гораздо более опасный. Сжиженный нефтяной газ – СНГ. Вот он‑то по‑настоящему страшен. Даже сравнительно небольшой танкер, если поджечь его через десять минут после вскрытия ёмкости, способен устроить взрыв, сила которого равняется тридцати атомным бомбам вроде той, что была сброшена на Хиросиму. Столь мощного неядерного взрыва Земля ещё не видела.

В кабинете над Темзой повисло молчание. Наконец Стив Хилл поднялся и, подойдя к окну, посмотрел на реку, медленно катящую свои воды в тёплых лучах апрельского солнышка.

– А теперь, Сэм, скажите нам, ради чего вы сюда приехали? Только человеческим языком.

– Думаю, мы ищем не тот корабль и не в том месте. Наша цель – небольшое судно и некий очень тщательно выбранный объект. Самый крупный импортёр сжиженного нефтяного газа – США. Я понимаю, что в Вашингтоне все это могут посчитать бессмысленной затеей, но думаю, мы должны, как говорится, пройти последнюю милю. США должны проверять все направляющиеся в их воды танкеры с грузом СНГ, причём не только те, которые идут с Ближнего Востока. И до проверки просто задерживать. Я же пока установлю по спискам Ллойда все остальные, где бы они ни находились.

В тот же день Марек Гуминни вернулся в Вашингтон. Дел у него хватало. Когда он вылетал из Хитроу, «Графиня Ричмондская» огибала мыс Игольный и входила в Атлантический океан.

Судно шло на хорошей скорости, и штурман, один из трех индонезийцев, рассчитал, что благодаря течениям Агульяс и Бенгела они выиграют лишний день и успеют дойти до места назначения даже раньше срока.

Здесь, южнее мыса Доброй Надежды, у ворот в Атлантику, одни корабли поворачивали на север, в Европу, другие продолжали движение на запад, к берегам Северной и Южной Америк. Огромные рудовозы, суда обычного назначения с дешёвой продукцией азиатских фабрик, слишком большие даже для Суэцкого канала супертанкеры – все они шли, ведомые компьютерами, по заранее проложенным с востока на запад маршрутам, тогда как их экипажи играли в карты.