Следующая ступень представлена отделами контрразведки (защита самого управления от проникновения вражеских агентов и доморощенных предателей) и контртерроризма. Отделы эти становятся все более похожими на бойлерную после распада СССР и появления новых угроз на Ближнем Востоке.

С начала «холодной войны», примерно в 1945 году, заместителями по оперативной части всегда становились специалисты по Советскому Союзу, а в советский и восточноевропейский отделы попадали самые честолюбивые, самые амбициозные в карьерном отношении офицеры. Марек Гуминни был первым арабистом, назначенным на эту должность. Ещё будучи молодым агентом, он провёл несколько лет на Ближнем Востоке, освоил два распространённых там языка (арабский и фарси, на котором говорят в Иране) и познакомился с его культурой.

Хотя работа в этом здании не прекращается ни на час, получить чашечку кофе ранним субботним утром не так‑то легко, а потому Марек позаботился о себе сам. Включив кофеварку, он взял со стола пакет, в котором лежала тонкая запечатанная папка.

Гуминни не ждал сюрпризов. Пусть Форт‑Мид восстановил файлы, сделал перевод и даже провёл анализ документов, но раздобыло трофей всё‑таки ЦРУ в сотрудничестве с британцами и пакистанским контртеррористическим центром в Пешаваре. И, разумеется, резиденты Управления в Пешаваре и Исламабаде составили для своего босса подробнейшие отчёты.

В папке находились все документы, перекачать которые удалось с компьютера банкира «Аль‑Каиды», но главными, конечно, были два письма, занимавшие три страницы. Заместитель директора бегло говорил на арабском, но читать всегда труднее, а потому он несколько раз заглянул в перевод.

Гуминни прочитал отчёт комитета по Корану, подготовленный совместно двумя офицерами разведки, однако не нашёл ничего нового. Ему с самого начала было ясно, что ссылка на Аль‑Исру – магическое ночное путешествие пророка – могла быть только кодом к какому‑то важному проекту.

Теперь этот проект должен был обрести и другое имя, то, под которым его бы знали в американском разведывательном сообществе. Аль‑Исрой он оставаться не мог – противник сразу же догадался бы, что именно им удалось узнать.

Кодовые названия подбирал компьютер, пользуясь при этом так называемым методом случайного выбора: название не должно было иметь никакого отношения к сути операции. В этом месяце компьютер выбирал названия из списка рыб – так появился «Проект Скат». Отныне для Гуминни и его коллег предприятие «Аль‑Каиды», в чём бы оно ни заключалось, будет проходить под кодовым названием «Скат».

Последний листок попал в папку уже ночью. Документ был короток и вышел из‑под руки человека, не любившего бросать слова на ветер. Таким был один из шести главных принципов директора Национальной разведки. Очевидно, из Форт‑Мида файл отправился прямиком в Совет национальной безопасности (Стив Хэдли), Национальную разведку и Белый дом. Похоже, подумал Марек Гуминни, свет в Овальном кабинете не гас долго.

На листе стоял личный штамп директора HP. Несколько строчек были написаны прописными буквами:

ЧТО ТАКОЕ АЛЬ‑ИСРА?

ХАРАКТЕР УГРОЗЫ: ЯДЕРНАЯ, БИОЛОГИЧЕСКАЯ, ХИМИЧЕСКАЯ, ОБЫЧНАЯ?

ВЫЯСНИТЬ, ГДЕ И КОГДА

СРОК ИСПОЛНЕНИЯ: НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО

ОГРАНИЧЕНИЯ: НИКАКИХ

ПОЛНОМОЧИЯ: АБСОЛЮТНЫЕ

ДЖОН НЕГРОПОНТЕ

Внизу – небрежная подпись. В США девятнадцать агентств занимаются сбором и хранением разведывательной информации. Документ, который держал в руке Марек Гуминни, давал ему власть над всеми девятнадцатью. Он бросил взгляд на «шапку». Адресовано ему лично. В дверь постучали.

У порога стоял молоденький паренёк с ещё одним пакетом. Значок с надписью «GS15» означал, что в штате общей службы юноша занимает самое низкое положение. Гуминни ободряюще улыбнулся – парня, очевидно, впервые послали так высоко, – протянул руку, расписался в получении и подождал, пока за посыльным закроется дверь.