— Прошу не перебивать меня, и вы поймете, почему я поступил так… как поступил. В части, касающейся нашего отхода из кафе. Да, останься вы на месте, возможно, вам и удалось бы склонить следствие к версии необходимой самообороны. И в дальнейшем эта версия могла бы стать основной. Но… дело в том, что молодой человек, который так опрометчиво бросился с ножом на офицера спецназа и в результате погиб, являлся сыном некого Абронова Павла Юлиановича. Вам что-нибудь говорит это имя?

— Нет, — отрезал Власов.

Осипенко промолчал.

— А между тем это один из самых влиятельных людей в городе. Из тех, кто входит в кабинет мэра без приглашения и разрешения. Как и в другие высокие кабинеты.

— И что? — посмотрел в глаза Барговскому Власов. — Что это меняет? Молодой придурок, чьим бы сыном он ни был, бросается на безоружного человека с ножом и в результате обороны неожиданно получает в грудь свой же нож. При чем здесь влияние его папаши? Сейчас не девяностые годы.

— Да, годы не девяностые, а вот методы у некоторых «влиятельных» людей все те же, — покачал головой Барговский. — Я хорошо знал Абронова в те же девяностые как Барона — главаря крупной организованной преступной группировки. Все свое состояние, а это примерно около миллиарда долларов, Барон-Абронов сколотил на том, что, используя самые жесткие методы, а именно шантаж, угрозы, побои и убийства, отнимал собственность у других лиц, получивших ее в результате приватизации. Не буду перечислять то, что он присвоил. Это займет много времени. Будучи же человеком…

— Называйте его типом, — перебил Осипенко, — потому что это не человек в общепринятом понимании.

— Хорошо, будучи типом насколько жестоким, настолько и предприимчивым, расчетливым, обладающим холодным умом и достаточно высокими организаторскими способностями, а также коммуникабельностью, которая способствовала налаживанию связей с нужными и влиятельными чиновниками, Барон сумел не только выйти сухим из воды, когда государство нанесло по провинциальным группировкам сокрушительный удар, но и использовать это в своих делах. Сейчас он крупный бизнесмен, уважаемый в городе чело… тип, меценат и так далее. Первая его жена умерла при странных обстоятельствах в 1997 году. Эти обстоятельства вас тоже не касаются. Объясню одно, первая жена Абронова не могла рожать, а Барон очень хотел сына. Наследника. Кому-то же надо было передать созданную им империю. И в девяносто восьмом он женился вторично на молодой женщине. Сейчас уже никто в городе не скажет вслух, что она была проституткой, сейчас она настоящая леди. Но, главное, она родила Барону наследника. Константина Павловича Абронова, похороны которого назначены на завтра. Ночью я получил информацию о том, как, узнав о смерти сына, Барон впал в ярость и поклялся лично пристрелить убийцу сына и его друга. То есть тебя, Максим, и тебя, Юрий. Его реакцию на смерть сына, невзирая ни на какие обстоятельства, просчитать было не сложно, поэтому я и вывез вас из кафе и из города. Кстати, вовремя, так как уже через час Абронов был на месте происшествия в сопровождении высокого чина из Следственного комитета. В разговоре с ним Барон получил гарантии, что вы будете переданы ему во время переправки в комитет. Как люди военные, вы понимаете, как это делается и что было бы дальше. Вы просто исчезли бы после удачной попытки побега. Так что, господа, я спас вас.

— Но если Барон был в кафе сразу после инцидента, то наверняка узнал, кто вывез нас с Юрой оттуда, — заметил Власов.

Барговский утвердительно кивнул:

— Да, это стало ему известно, но Барон не только знает меня, но и знает, что со мной вступать в противостояние слишком опасно. И заполучить вас у меня без моей доброй воли у него не получится, даже если он использует все свои влиятельные связи.