— Девять почти. Ну что, пойдем снимать отпечатки?

— А не поздно?

— Поздновато, конечно. Но куда деваться? Веди.

В темноте Веня с трудом нашел дом предприимчивого деда Стародубова. Внутри они встретили старушку.

— Ой, кто это на ночь глядя? — удивилась она.

— Милиция, бабушка, не волнуйтесь.

— Как же мне не волноваться. Нынче от милиции одни ужасы, — запричитала бабуля. — Давеча к старику моему приходили, напугали, ироды. Да уж не вы ли?

— Не совсем, — неопределенно отозвался Добродушевич. — А старик-то ваш дома?

— А вы к нему? Да нет его. Ушел.

— Куда?

— Не знаю, ничего не знаю. Ушел, и все.

— В отказ пошла бабулечка. А так хотелось по-хорошему, — негромко сказал Иннокентий Аркадьевич.

— Тут дед, недалеко, — ответил Веня.

— А что, бабушка, можно ли у вас переночевать? — вдруг спросил Добродушевич. — А то не обидел бы вас кто.

— Да кому я нужна, — ответила бабка, но отказаться не посмела. — Ладно, ночуйте. Располагайтесь, я только скотине корму задам.

С этими словами бабуля вышла во двор.

— А не поздновато ли скотину кормить? — ехидно спросил Добродушевич.

— Вот и я думаю, — согласно кивнул Веня и выскользнул следом.

Как они и ожидали, в хлеву прятался сам Евдоким Осипович. Бабуля вошла внутрь и стала уговаривать мужа бежать к соседям.

— Найдут они тебя тут, все равно найдут, — убеждала она.

— Обязательно найдем, — согласился с ней Веня, вошедший в хлев.

Поняв, что его обнаружили, дед не сопротивлялся. Он покорно пошел в избу, где его поджидал Добродушевич. Майор уже разложил на столе подушечку с чернилами, бумагу — все приспособления для снятия отпечатков пальцев.

— Сначала кладите пальцы сюда, — показал он на подушечку, — а потом на лист бумаги. И не вздумайте смазывать отпечатки, чернил хватит.

— А бумаги? — спросил старичок.

— И бумаги тоже. Приступайте.

После нескольких неудачных попыток, причем Евдоким Осипович клялся и божился, что это вышло случайно, отпечатки все же были получены. Добродушевич вытащил лупу, рисунок отпечатков с похищенного кубка и принялся их сравнивать с полученными.

— Один в один, — наконец изрек он.

— И что это значит?

— Все зависит от того, что вы нам расскажете.

— Ничего не расскажу, — хозяин победно улыбнулся и сложил руки на груди.

— Тогда вы арестованы.

— Ха, — все так же уверенно усмехнулся тот. — А ордер у вас есть?

— Вот, пожалуйста, — Добродушевич предъявил ему заранее оформленную бумагу.

— А вот и нет, — выхватил дедуля ордер и разорвал его.

— Думаете, это вам поможет?

— По крайней мере вам придется ехать еще за одним.

— Если бы внимательно рассмотрели уничтоженный экземпляр, то увидели бы, что это лишь ксерокопия. Настоящий лежит сейчас у меня во внутреннем кармане.

— Покажите, — уже менее уверенно предложил Стародубов.

— И не подумаю, — ответил Иннокентий Аркадьевич. — Вы арестованы и обвиняетесь в ограблении магазина и похищении кубка и остальных товаров.

— Но я этого не делал! — заявил дед.

Добродушевич ласково посмотрел на него:

— Я знаю.