Ручейки воды вытекали из небольших дырок в стенах. Вода поднималась уже до моих лодыжек, и течение затягивало меня глубже. Спустя минуту уровень реки доходил до колен. Здесь камни были покрыты толстым слоем слизи, и мне приходилось шагать аккуратно, чтобы не поскользнуться. Тьма как будто поглощала свет.

Споткнувшись, я поскользнулась на склизких камнях и с воплем грохнулась в воду. Потрясённая ледяным потоком, я ахнула, расплескав воду. Я не могла подняться на ноги; вода как будто затягивала меня обратно.«Здесь нет света. Почему здесь нет света?»

Ну естественно. Фонарик упал в воду. Наконец, я сумела встать на ноги. Я едва не споткнулась о камень. Дрожа, я пыталась нашарить фонарик, ища в холодной воде пластиковый корпус моей защиты от тьмы.

Я не могла его отыскать, и во рту пересохло. У меня возникло ощущение, что вода забрала у меня свет. Я не получу его обратно.

Здесь, в реке под городом, темнота была абсолютной. В моём сознании мелькали воспоминания о тюремной камере. «Низкий потолок, из-за которого не получалось выпрямиться; ручка, сточившаяся до огрызка, пока я пыталась процарапать себе путь на волю. Я не знала, день сейчас или ночь, и доведётся ли мне когда-нибудь увидеть кого-нибудь живого».

Дезориентированная, я повалилась обратно в воду. Мои конечности не подчинились, когда я снова попыталась встать. Я хватала ртом воздух, но по какой-то причине мои лёгкие не наполнялись кислородом. Воздух как будто был набит сырой почвой, как в могиле. Я сидела на полу, вокруг меня текла вода. Я опустила голову между колен, стараясь подавить накатывающее головокружение. Кровь шумела в ушах.

Может, пора развернуться… ещё бы вспомнить, откуда я пришла. Я медленно поднялась, шаря вокруг. «Всюду стены. Меня окружали четыре стены». Конечно. Слизь на камнях ощущалась такой знакомой. Я знала это ощущение так же хорошо, как собственное отражение в зеркале. Это не проход. Это… это…

«Камера. Сиди неподвижно. Если будешь тихой, придут крысы. Ты сможешь есть крыс».

Ужасающая правда начала просачиваться в моё сознание. Конечно, я до сих пор была в камере — я и не уходила. Всё это время я галлюцинировала, воображая разговоры. Все эти воспоминания — мой побег из тюрьмы, смерть Огмиоса, Роан признаётся мне в любви — это лишь продукты лихорадящего разума, изголодавшегося по человеческому контакту.

Я прикоснулась к своему лицу, уверенная, что кожа состарилась. Я прислонилась к холодной и влажной стене, дожидаясь, когда галлюцинации снова спасут меня. Мои ноги омывало водой.

«Вода». Точно. В моей камере не было воды. Я подняла руку, чтобы почувствовать, как вода из дырки в стене струится по моим пальцам. В моей камере не было дыр. Я сложила ладонь лодочкой и поднесла к губам, сделав глоток. Вода ощущалась грязной, холодной и реальной.

«Держи себя в руках, Кассандра».

Я сделала глубокий вдох, прогоняя туман из своего разума. Ужас помутил мои мысли, а страх я знала практически лучше всех. Я питалась им каждый день.

Я присела, окунув руку в воду и чувствуя направление течения. Я шла против течения. Если я захочу вернуться к Роану, мне надо всего лишь идти в противоположную сторону.

Но когда я обуздала свой страх, присутствие стало ещё сильнее притягивать меня. Ну естественно. Она манипулировала моим страхом, а потом питалась им.

Теперь она была уже близко, звала меня — древний и могущественный дух.

Я пошаркала вперёд, ведя рукой по влажной стене. К этому времени я уже дрожала от холода и стучала зубами.

Я двигалась вперёд, как мотылёк, влекомый тёмным пламенем.

Я слегка вздохнула с облегчением, когда стены вокруг меня расширились, потолок сделался выше. Теперь звуки текущей воды становились сильнее, река быстро неслась вокруг моих ног.