Изменить размер шрифта - +
А еще иконы доносят истину до тех, кто не может читать Писание.

Магистр официорий делал заметки.

– Последнее замечание ценно; я не помню, чтобы кто-то упоминал об этом на совещаниях, на которых я присутствовал. Я передам это патриарху. Не волнуйся, я не утаю, кто его высказал.

– Вы очень добры, ваша светлость, – искренне сказал Аргирос.

Большинство имперских чиновников оценили бы и смысл, и значение такой похвалы. Но значимость слов Лаканодракона наводила на размышления.

– Патриарху нужны доводы в пользу икон?

– А ты сметлив, как всегда. – Магистр официорий улыбнулся. – Верно, чтобы приготовиться на случай необходимости. Одна из возможностей императора положить конец раздорам по поводу икон – созвать Вселенский собор.

Аргирос тихо присвистнул.

– Все настолько серьезно?

Вселенские соборы были поворотными пунктами в истории церкви; за тысячу лет со времен Константина Великого они созывались только девять раз. Те, кто отказывался принимать их постановления, считались еретиками. Таковыми были прежде всего несториане Сирии с их чрезмерно расширенным толкованием человеческой природы Христа и монофизиты, размножившиеся в Египте и по востоку империи после Халкидонского собора, не принявшего их преувеличенные представления о божественной природе Христа.

– Думаю, император намеревался выждать, пока все успокоится само собой, – сказал Лаканодракон. – Но вчера вечером великий логофет обозвал префекта столицы грязным язычником и разбил о его голову стеклянный графин.

– Боже мой, – молвил магистр и моргнул.

– Да. Разумеется, сказали, что префект упал с лестницы, имей в виду – во имя всех святых не пытайся высказывать иную версию. Тут Никифор и решил, что пора созвать Собор.

– Когда выйдет приказ созвать епископов? – спросил Аргирос.

– Думаю, скоро. Сейчас конец июля – или уже начало августа? В любом случае прелаты в местах вроде Карфагена, Рима и Испании получат вызов только осенью. Слишком поздно для путешествия – ни одно судно не отправится до весны. Я думаю, Синод не соберется до той поры.

– Хорошо. У нас будет время, чтобы подготовиться к серьезной теологической дискуссии.

– Помимо других приготовлений, – сказал магистр официорий с усмешкой.

Вселенские соборы являлись не только религиозными диспутами, но и политическими мероприятиями. Большей частью они собирались по воле императоров. Никифор III был осторожным правителем; он не желал, чтобы новый Собор оказался неудачным.

Лаканодракон продолжал:

– Напиши мне изложение твоих взглядов относительно икон, я хочу ознакомиться с ними. Потом передам их патриарху. Однако не жди особой оценки, потому что он получит и другие документы, я в этом уверен.

– Я попробую.

Каждый в столице считал себя теологом; всякий, кто умел писать, направлял страстные послания в резиденцию патриарха в Святой Софии. Большую их часть, как водится, бросали в печку, или же написанное стирали, чтобы сэкономить бумагу.

Лаканодракон отпустил Аргироса жестом, в конце добавив:

– Мне не терпится прочесть твой комментарий.

Аргирос поклонился и вышел, он поспешил в библиотеку Святой Софии: надо сделать нужные выписки до того, как оттуда исчезнет половина нужных книг.

 

Пока Василий писал документ, до Константинополя доносились известия о смутах из-за икон. Мятеж охватил Эфес, так что выгорела половина города. Несколько монастырей вблизи Тарса разграблены, потому что монахи не согласились отречься от икон. Еврейский квартал Неаполя в Италии разгромлен, поскольку неаполитанцы обвинили евреев, отрицавших изображения по собственным мотивам, в поощрении иконоборчества.

Быстрый переход